«Духовник Путина» Тихон Шевкунов станет патриархом»: комментируют Кураев и Чаплин. «Сечин в рясе»
— Подобного рода журналистские вопросы и догадки мне за пятнадцать лет изрядно надоели.
Епископ Ти́хон (в миру Георгий Александрович Шевкунов; 2 июля 1958 года, Москва) — архиерей Русской православной церкви, епископ Егорьевский, викарий Патриарха Московского и всея Руси, управляющий Западным викарианством города Москвы.
Наместник московского Сретенского ставропигиального мужского монастыря. Ответственный секретарь Патриаршего совета по культуре. Сопредседатель Церковно-общественного совета по защите от алкогольной угрозы. Член попечительского совета «Фонда Святителя Василия Великого» (учредитель фонда — бизнесмен Константин Малофеев). По окончании вуза поступил в Псково-Печерский монастырь послушником. В сентябре 2003 года сопровождал главу государства в США, где Путин передал приглашение патриарха Алексия II первоиерарху РПЦЗ (Русская православная церковь за границей) митрополиту Лавру посетить Россию. В СМИ епископа Тихона (Шевкунова) называли духовником Константина Малофеева (но сам Малофеев утверждает, что его духовником является монах из Троице-Сергиевой лавры) и Владимира Путина.
— Давайте перейдем к другой сложной теме — как настоятель, вы понимаете устройство экономики РПЦ?
— Как настоятель, я понимаю, как устроена экономика нашего монастыря. Что касается бюджета патриархии, то, насколько мне известно, он состоит из отчислений епархий и пожертвований христиан.
— Сколько отчисляет в патриархию ваш монастырь?
— Сретенский монастырь перечисляет в патриархию ежегодный взнос — он год от года меняется, но порядок — от 3 до 5 млн руб. в год. Если ситуация сложная, и все средства уходят на поддержание жизнедеятельности монастыря, то патриарх освобождает от взносов на общецерковные нужды. Такое бывает повсеместно с возрождающимися и строящимися храмами; первые особо сложные годы и мы не перечисляли средства в патриархию.
— Ежегодный взнос переводите на счет патриархии?
— В какой банк?
— Если не ошибаюсь, в Сбербанк.
«Мы можем зарабатывать и зарабатываем сами»
— Как финансируется Сретенский монастырь?
— Главный источник — наше монастырское издательство. Мы издаем до четырехсот наименований книг: это духовная, историческая, научная и художественная литература. Второе: у нас есть сельскохозяйственное производство — кооператив «Воскресение» в Рязанской области, мы его в 2001 году взяли в совершенно разоренном виде.
— Кажется, у вас еще есть кафе «Несвятые святые».
— Это позиция, скорее, затратная. Небольшое кафе, куда люди ходят после воскресной службы пообщаться, для этого мы его и создали. Да, еще поступают деньги от храма — но с тарелкой во время служб у нас никто не ходит, прихожане сами оставляют на содержание храма столько, сколько считают нужным.
— Есть еще свечи.
— Свечи у нас можно взять бесплатно или положить какую-то небольшую сумму. Дорогие чисто восковые и большие свечи имеют некую стоимость.
— Во сколько вам обходится содержание монастыря?
— Это большие средства, не вижу нужды их оглашать. На нашем содержании высшее духовное заведение, созданное в монастыре, — семинария. В прошлом году в ней обучались 250 человек. Семинаристы — шесть лет на полном пансионе.
— Бывший бухгалтер патриархии Наталья Дерюжкина оценивала ежегодное содержание двух семинарий — Москвы и Санкт-Петербурга — в 60 млн руб. Сколько из этой суммы вы тратите на содержание семинарии? Половину?
— Примерно. Братия монастыря сама зарабатывает средства на семинарию, на содержание и текущий ремонт всего монастыря, на помощь детскому дому, в котором воспитываются 100 детей, на сайт, на многие наши просветительские проекты, на благотворительность. На все это мы можем зарабатывать и зарабатываем сами.
— Есть ведь жертвователи…
— Да, конечно. Помощь благотворителей очень важна, и мы искренне им всем благодарны. Когда-то, в течение нескольких самых сложных лет возрождения разрушенного монастыря, нам очень помогал Сергей Пугачев (бывший сенатор и экс-владелец Межпромбанка, к двум годам лишения свободы; в данный момент находится во Франции. — РБК ). Чтобы было понятно соотношение заработанного самими монахами и полученного от пожертвований на монастырь, то и в лучшие годы благотворительные средства составляли не больше 15% от бюджета на содержание монастыря. Но в случае нового строительства необходима помощь. Так произошло, когда мы поняли, что размеры нашего храма для прихода уже безнадежно малы, и взяли благословения святейшего патриарха Кирилла на строительство нового храма.
— Я знаю, вам «Роснефть» помогает.
— Да, без нее и без помощи иных благотворителей мы бы не построили новый храм. Но и братия монастыря не остается в стороне: 370 млн руб., все средства, полученные от реализации почти двухмиллионного тиража моей книги «Несвятые святые» мы направили на строительство.
— Вам действительно много помогает бизнесмен Константин Малофеев?
— Фонд «Святителя Василия Великого» (учредитель фонда — Малофеев. — РБК ) дважды участвовал в частичном финансировании наших исторических выставок в Манеже, а один раз перечислил на содержание семинарии 50% необходимого бюджета. Вообще, благотворительная помощь — это ведь не нечто постоянное. За семнадцать лет существования семинарии мы получали такую помощь от благотворителей лишь трижды, в остальные годы обходились сами.
— Вас вопросы о деньгах раздражают?
— Скорее, удивляют. Мне, честно говоря, всегда казалось, что такие вопросы, мягко говоря, неэтичны. На всякий случай предупрежу: если где-нибудь в Германии, или в Англии, или во Франции вы будете вести беседу на подобные темы, разговор моментально будет прекращен. Но, повторюсь, если вам и вашим читателям это столь интересно, я готов ответить. Если еще о помощи — однажды мы, например, провели акцию по раздаче бесплатных Евангелий. Их издали на средства Олега Дерипаски. Это не относится собственно к Сретенскому монастырю, но наш совместный проект «Исторического парка» на ВДНХ был подготовлен общими трудами правительства Москвы, Патриаршего совета и компании «Норникель».
«Мне приходится взаимодействовать с широким кругом лиц»
— У вас, если я не ошибаюсь, большое число влиятельных знакомых.
— Я председатель Патриаршего совета по культуре, и мне действительно приходится взаимодействовать с широким кругом лиц, в том числе известных в обществе.
Епископ Егорьевский Тихон Шевкунов, патриарх Московский и всея Руси Кирилл и президент России Владимир Путин (Фото: Алексей Никольский/ТАСС)
— Я о другом, скорее. Вам с представителями государства легко общаться? Вы меня простите, пожалуйста, но я постоянно ловлю себя на мысли, что сотрудники ФСБ — оно у вас тут как раз под боком — фигурально выражаясь, яблоки от той яблони, которая расстреливала священников в советские времена.
— Я понимаю, что вы, как журналист, обостряете вопрос. Но ставить знак равенства между зверствами чекистов, репрессировавших и уничтожавших собственный народ, и нынешними военными, служащими в правоохранительной сфере, можно только в неизлечимом сознании ультралиберала. При таком подходе я должен отказаться и от разговора с вами, заявив: «Поскольку ваши предшественники, журналисты прежних информационных агентств и изданий, много лет нагло лгали всему миру и своему собственному народу, я с вами общаться не намерен!»
— Когда лгали? Тогда? Сейчас?
— Насчет того, что происходит сейчас, вам виднее. Но я в данном случае говорю о советских временах, когда журналисты порой лгали так, что краснели все кругом, кроме них. Есть многочисленные ныне действующие ведомства, работавшие не только в СССР, но и в прежние весьма далекие времена. Мы должны понять — изменился сегодня даже в карательных органах вектор отношения к народу, к отдельному человеку, к церкви, или же нет? Есть сейчас команда от государства репрессировать церковь? Нет.
— А в этой позиции нет противоречия? Сейчас нет гонений на РПЦ, но вступится ли церковь за тех, кого подвергают репрессиям?
— Если будут несправедливые гонения — обязательно вступится.
— Согласитесь, тем не менее, происходят парадоксальные вещи — в школах предлагают ввести единый учебник истории, в котором Иосиф Сталин выглядит едва ли не эффективным менеджером. И есть клирики, придерживающиеся той же позиции (в частности, священник Евстафий Жаков, настоятель Храма Святой равноапостольной княгини Ольги в Стрельне, открыто выражал свое уважение к Сталину и даже повесил в храме икону с изображением генералиссимуса. — РБК ).
— В том варианте будущего учебника, который я видел, оценка сталинского периода представлена весьма сбалансированно. Если у вас есть вариант учебника с иной интерпретацией, пришлите его мне, пожалуйста. Среди сегодняшнего духовенства есть самые разные взгляды на личность Сталина, но при этом я ни разу не видел священника, который бы сказал: «Сталин — мой идеал!» и тем более оправдывал бы репрессии или хотя бы снимал личную ответственность Сталина за них.
— Вам не кажется, что церковь во взаимоотношениях с государством проходит маятниковые периоды? Любовь — ненависть. Сейчас, например, любовь. Значит, должна вернуться ненависть.
— Больше девятисот лет — со времени Крещения Руси — любовь. Потом несколько десятилетий — ненависть. Так, по-вашему? Скорее, здесь все сложнее. Что касается сути вашего вопроса — о взаимодействии церкви и государства — у нас сегодня доминирует позиция о несомненной разумности и обоюдной пользе от отделения церкви от государства. Ни о каком объединении двух институтов — государства и церкви — речи быть не может. Это принесет только вред.
— Почему же складывается ощущение, что РПЦ и власть идут рука об руку?
— Ну и пусть идут рука в руку там, где это нельзя не приветствовать. Вместе церковь и государственные институты занимаются благотворительностью, помощью нуждающимся, сохранением древних памятников культуры, имеющим отношение к церкви и ее истории. А еще проектами в области культуры, исторической науки, некоторыми общими дипломатическими программами. Но вы, конечно же, говорите о политике?
— Да.
— Могу вас успокоить: в русской церкви давно принят закон о том, что священники и епископы не должны участвовать в политической жизни страны.
— Тем не менее представители РПЦ довольно активно высказываются на политические темы.
— Представители многих общественных организаций высказывают свое мнение относительно широкого спектра общественных, культурных и политических явлений, но это не означает их реальное участие в политике государства.
— Отец Всеволод Чаплин активно высказывался в поддержку жителей Донбасса.
— Отец Всеволод Чаплин — это отдельный разговор.
— Да, но Чаплин не одинок. Например, настоятель церкви под Петербургом открыто освящает бронежилеты для ополченцев ДНР .
— Ну и в чем криминал? Бронежилет позволяет сохранить жизнь.
— Если говорить об отце Чаплине, он в последнее время требует раскрыть статьи доходов и расходов РПЦ.
— Так вот в чем дело: ваше интервью о церковных финансах — это такой своеобразный привет нам от отца Всеволода?! Что ж, есть специальные органы финмониторинга, пусть они компетентно и ответственно все проверяют.
«Я слышу и знаю, что встречаются и злоупотребления со стороны церковных властей в каких-то епархиях»
— Как вы относитесь к закону о возвращении религиозного имущества? У вас, кстати, монастырь не в собственности?
— Нет. Бессрочное и безвозмездное пользование. Все в монастыре — собственность государства.
— Почему? Вам так удобнее?
— Так сложилось.
— А вам давали деньги по федеральной программе «Культура России»?
— Один раз десять лет назад — на восстановление фресок в храме. Но давали не нам, а реставрационной организации, которая эти фрески замечательным образом восстановила. В чем еще отчитаться? Городские власти выделили средства на брусчатку для древней части монастырского двора.
— Насколько я знаю, вы возглавляете общественный совет при Росалкогольрегулировании. Зачем вам это нужно?
— Очень нужно. Семь лет назад по благословению патриарха Кирилла был создан Церковно-Общественный совет по защите от алкогольной угрозы. Сопредседателями стали писатель Валентин Распутин и я. Через несколько лет меня позвали возглавить общественный совет при Росалкогольрегулировании. Для меня главная задача работы — снижение потребления алкогольной продукции в стране, в первую очередь среди подростков и молодежи. Кое-что мы сделали: по последним данным, за шесть лет употребление алкоголя в России упало на 18%.
— Вашими молитвами?
— Молитвами и общими трудами многих людей.
— Насколько я поняла, священникам в Москве живется легче, чем в провинции — на периферии выше процент епархиальных отчислений, прихожан в разы меньше, да и люди беднее. Священники жалуются.
— Насчет того, что выше процент отчислений — здесь я не в курсе. Я в основном знаю приходскую жизнь лишь Псковской епархии, которую сам описал в книге «Несвятые святые». У меня друзья из весьма бедных священников, которые со своей зарплаты еще и бабушкам помогали. Вот покойный отец Никита и отец Виктор вообще ничего в Псковскую епархию не платили, потому что нечем было — совершенно нищие приходы. Но это мое знание епархии лет десять назад. Конечно же, я слышу и знаю, что встречаются и злоупотребления со стороны церковных властей в каких-то епархиях. Что ж, если так, то это — беда.
— Я ведь вам не первая о таких проблемах говорю.
— Нет-нет.
— Тем не менее на последнем Архиерейском соборе об этом речи не было.
— Финансовые темы не были предметом обсуждения на Архиерейском соборе.
Одаренный, эрудированный молодой человек выбрал не просто служение Богу - он выбрал монашество.
Многие, что греха таить, принялись искать скрытые причины этого решения, подтексты… А подтекстов не было. Как не было и скоропалительного решения. Однажды он сказал об этом, сдержанно, чуть иронично улыбаясь. Выбор был более чем осознанным, для принятия решения потребовался не один год - зато оно было непоколебимым.
Возможно, отец Тихон повторил путь многих высоких умов, из науки пришедших в религию и именно здесь нашедших объяснение всему, что ранее объяснению не поддавалось. Возможно, он был избран Богом - и алчевские прихожане склонялись ко второму объяснению.
Бабушки-прихожанки почитали отца Тихона просто святым и чувствовали себя счастливыми от разговора с ним. Интеллектуалы получали наслаждение от споров и бесед с блестяще образованным иеромонахом: его эрудиция, тонкая ирония, достойное профессионального актера владение словом, интонацией, паузой восхищали, и разговор на любую тему был захватывающе интересным. А те, кто нуждался в утешении, кто познал отчаяние, те, кто из последних сил искал свет во тьме, заново обретали силы и надежду, поговорив с отцом Тихоном. А многие обретали и веру.
Отец Тихон не думал о времени, когда перед ним была страдающая душа. Один из тех, кому он помог в черную минуту, вспоминает: «Мы проговорили несколько часов. После этого я понял, что значит почувствовать себя другим человеком, во мне перевернулось все. Я вышел от него и пошел дальше жить - а ведь до этого хотелось только умереть. Глубочайшей души был человек».
Общение с ним открывало: смирение - не слабость и безволие. Смирение - сила и действие. Общение с ним заставляло самого категоричного атеиста усомниться в своей правоте, так убеждала сила и чистота его веры. Часто ли вы встречали священника, которому хотелось бы исповедоваться по-настоящему - не формально, дескать, грешен, батюшка, а так, чтоб душу наизнанку, чтобы все свои боли, страхи, муки открыть в надежде, что это можно простить… Ему - хотелось.
Возможно, это и есть первая и главная черта настоящего священнослужителя, призванного на это поприще Богом. Быть отцом всем - большое испытание. Отцу Тихону оно оказалось по силам, и его молодость не стояла между ним и его прихожанами.
Слишком рано он ушел. 42 года, всего лишь 42… Но земную жизнь измеряют не прожитыми годами, а сделанным. Значит, жизнь отца Тихона была долгой. И счастливой. И продлится она столько, сколько будут жить любящие его, благодарные ему, спасенные им.
Статья о Епископе (отце) Тихоне
18 февраля 2011 года на 43-м году жизни отошел ко Господу епископ Кременчугский и Лубенский Тихон, – сообщает официальный сайт Московского Патриархата. – Владыка скончался во время рабочей поездки в Киев. Причиной смерти стал сердечный приступ.
Жителям Луганской области имя отца Тихона знакомо не понаслышке. Епископ Тихон (в миру – Жиляков Николай Викторович) родился 9 июля 1968 года в г.Коммунарске (ныне – Алчевск) Луганской области. Закончив в 1985 году школу №9 г.Коммунарска, поступил в Коммунарский горно-металлургический институт (ныне Донбасский государственный технический университет), потом – в аспирантуру КГМИ.
С 1992 году нес послушание пономаря в Свято-Николаевском храме Алчевска. В том же году был рукоположен во диакона. 13 мая 1993 года принял монашеский постриг с именем Тихон в честь святителя Тихона, Патриарха Московского. В 1998 году закончил Киевскую духовную семинарию, потом - Ужгородскую богословскую академию.
До 2006 года нес священническое служение в Никольском и Покровском храмах Алчевска. Его стараниями в Алчевске было создано благотворительное сестричество милосердия во имя святой преподобномученицы великой княгини Елизаветы и открыта часовня при онкологическом диспансере. Несколько лет он вел еженедельную просветительскую телепрограмму «Источник» в ТРК «Пирамида».
С 2006 года служил в храме в честь Почаевской иконы Божией Матери города Рубежное Луганской области. Здесь при его участии были построены и обустроены храмы Почаевской иконы Божией Матери и Серафимовского и три часовни – Никольская при ГУВД, Серафимовская в селе Старая Краснянка и в честь иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша» в микрорайоне Южная группа города Рубежное.
В 11 школах Рубежного преподавал он курс «Христианская этика» для старшеклассников. Читал лекции и для слушателей богословско-педагогических курсов при Киевских духовных школах и Харьковской духовной семинарии.
11 января 2009 года был возведён в сан архимандрита. А 24 ноября 2009 года решением Священного Синода Украинской Православной Церкви избран епископом Кременчугским и Лубенским.
Похоронили Епископа Тихона 20 февраля на территории Кафедрального Успенского собора (Крюков). Обряд отпевания в Свято-Успенском кафедральном соборе Кременчуга провели архиепископ Криворожский и Никопольский Ефрем, епископ Сумской и Охтырский Евлогий, епископ Новомосковский, викарий Днепропетровской епархии Евлогий.
После отпевания, гроб с телом епископа вынесли на улицу, где состоялся крестный ход. Похоронили епископа у стен кафедрального собора.
Прежде чем Вы прочтете этот очерк, пожалуйста, посмотрите данный ролик:
Вроде бы, как говорится, «и смех, и слезы»… Но, отсмеявшись, те, кому мне довелось показать эти интервью, обычно заметно грустнели. И правда: если повсеместно дело обстоит именно так, смеяться нечему: «Порвалась связь времен», ни больше ни меньше как шекспировская тема.
Каждый год мы принимаем новых студентов в Сретенскую духовную семинарию. Больше половины это вчерашние школьники, остальные - молодые люди с высшим образованием. Уровень их гуманитарной подготовки просто ужасает. Хотя многие закончили школу с прекрасными оценками. То же я слышу от ректоров и преподавателей светских высших учебных заведений.
Чтобы выправить ситуацию, мы на бакалавриате три года читаем курс русской литературы, что называется с нуля, и четыре года - историю. Справедливости ради следует сказать, что на каждом курсе есть один-два неплохо подготовленных студента, но таких - единицы. Советский выпускник-середнячок образца каких-нибудь 1975–1980 годов - корифей по сравнению с отличниками ЕГЭ-2016.
Интервью, которые вы видели, по нашей просьбе провели две известные телекомпании «Красный квадрат» и «Мастерская», чьи корреспонденты опрашивали студентов вузов и молодежь с высшим образованием. Многие молодые люди отказывались, говоря, что не готовы отвечать на вопросы гуманитарного характера. Представленное - отнюдь не выборка худших ответов: таково было наше условие, об исполнении которого нас заверили работники телекомпаний.
Готовя к публикации этот ролик, мы вначале хотели скрыть лица молодых людей. Но потом решили оставить все как есть. Во-первых, молодые люди, отвечающие на наши вопросы, - на удивление живые, симпатичные, находчивые и умные (это не ирония). А во-вторых, по моему убеждению, не они виноваты в том, что практически даже не знакомы с литературой, искусством и культурой России - великим наследием не только нашей страны, но и всего человечества. А ведь это достояние принадлежит в первую очередь именно этим молодым людям - по праву рождения, по праву родного языка. В создавшейся ситуации виноваты действительно не они, а те, кто не передал им их законное духовное наследство. Это не кто иные, как мы - люди среднего и старшего поколений. Мы и виноваты.
Наши родители и деды в непростых, мягко говоря, условиях XX века смогли передать нам бесценное сокровище - великую русскую культуру: литературу и искусство, привить вкус и любовь к ним. Мы, в свою очередь, должны были сделать то же для следующих поколений. Но исполнить свой долг не сумели.
Происшедшему можно найти множество причин - от влияния интернета, непрофессионализма и нерадения чиновников-реформаторов до козней либералов и происков Запада. Можно очень убедительно разъяснить, почему все именно так произошло. Но суть дела от этого не изменится: наше поколение, совершенно очевидно, не исполнило своего долга по отношению к тем, кому мы передадим Россию, вот к этим ребятам с экрана.
Разобравшись с нашим первым традиционным и сакраментальным вопросом «Кто виноват?», перейдем ко второму традиционному вопросу: «Что делать?»
В прошлом году было образовано Общество русской словесности, его возглавил Святейший Патриарх Кирилл. Одним из проектов общества станет объединение «Пушкинский союз», задача которого, если можно так сказать, возвращение русской классики и - шире - отечественной культуры, литературы и искусства в поле духовной и интеллектуальной жизни молодого поколения. Члены Общества русской словесности, министры культуры и образования В.Р. Мединский и О.Ю. Васильева, ректор МГУ В.А. Садовничий, ректоры многих других вузов, руководители творческих союзов, деятели культуры уже дважды собирались для обсуждения и выработки программы действий.
Всем было очевидно: худшее, что можно предпринять в сложившейся ситуации - начать насильно и назойливо всей мощью государства, Церкви и общества заставлять любить классику. На самом деле реальное и главное - донести до молодежи, уже ушедшей из школы, хотя бы основы нашего культурного наследия, с которым их не сумели познакомить ни школа, ни семья. Привить вкус к русской литературе и искусству. Для нынешних и будущих школьников и студентов общими усилиями вместо нынешнего симулякра гуманитарного образования нужно создать эффективную и целостную образовательную систему с живыми методиками преподавания. Этим и занимаются сейчас многие ведомства и общественные объединения при общей координации Общества русской словесности. Кстати подобный и позитивный опыт уже имеется: деятельность Российского исторического общества.
Чем была велика советская система образования, если оставить в стороне ее идеологическую составляющую? Ведь уже к середине 1970-х годов коммунистическая идеология и без всяких перестроек осталась за скобками уроков большинства думающих учителей. Феномен советского образования зиждился на двух незаурядных и блистательных достижениях. Первое - это Учитель. Второе - уникальная система школьного обучения и воспитания.
Хороший и даже выдающийся учитель был не исключением, а прекрасной, но и привычной нормой. Я вспоминаю свою обычную московскую школу. Все наши учителя с человеческой точки зрения были необычайно интересными личностями. С точки зрения специальности - выдающимися профессионалами.
О том, как обстоят дела сейчас, не мне судить. Но глядя на бытующую ныне в педагогических вузах систему так называемого практико-ориентированного образования, как минимум поражаешься смелости ее создателей. Вспоминается советское пятилетнее педагогическое образование тогдашних студентов. Подготовленные к вузу той школой на том уровне, студенты допускались к практике в классе, начиная лишь с предпоследнего курса. Сейчас же студентов бакалавриата (четыре года обучения) снимают с лекций и направляют для практической работы в школы уже с первого курса. Учителя, с которыми мне доводилось общаться на эту тему, в ужасе от этой системы.
А теперь о системе. Советское образование было выстроено и отлажено так, что даже учитель средних способностей заинтересовывал учеников гуманитарным предметом, доносил и делал понятными и близкими ценности, которые несла наша великая литература. К тому же бесконечные сочинения (напомню: школьные сочинения, отмененные нашими реформаторами, возвращены в школы лишь прямым указанием Президента всего три года назад), опросы, контроль РОНО, подчинявшегося Министерству образования, исключали для большинства культурную амнезию и масштабную безграмотность как явление.
Сегодня школы не подчиняются Министерству образования. Их начальство - региональные и муниципальные органы. Это все равно, как если бы в армии гарнизоны на местах подчинялись не Министерству обороны, а губернаторам.
Сравнение образовательной сферы с армией не случайно. На памяти знаменательные слова лейпцигского профессора географии Оскара Пешеля, сказанные им после победы прусской армии над австрийцами в 1866 году: «Народное образование играет решающую роль в войне. Когда пруссаки побили австрийцев, то это была победа прусского учителя над австрийским школьным учителем». Слова эти настолько попали в точку, что их авторство до сих пор приписывается непоколебимому авторитету в государственном и национальном строительстве Отто фон Бисмарку.
Нынешняя система образования, ее реформы и программы настолько часто подвергались критике, что нет смысла вновь приниматься за это дело. На первом съезде Общества русской словесности президент В.В. Путин поставил совершенно определенные задачи, главные из которых - формирование государственной языковой политики и «золотого» списка произведений, обязательных для изучения в школах. Напомню, сегодня от учителя (одноклассника тех ребят, которых мы только что видели на экране) зависит, будет ли его класс изучать такие шедевры, как «Я вас любил: любовь еще, быть может…», «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» А.С. Пушкина, «Родина», «Выхожу один я на дорогу…» М.Ю. Лермонтова. Или педагог заменит их на значительно более «совершенные» с его точки зрения произведения. Это - право сегодняшнего учителя.
«Альтернативным», то есть по сути не обязательным для изучения является, кроме приведенных уже произведений, также, например, «Война и мир». В школе мы полностью этот роман тоже не читали, пропуская историософские размышления автора, но доступная для подростка большая часть толстовского шедевра формировала мировоззрение поколений. «Преступление и наказание» тоже из списка вариативных, читай, необязательных для изучения произведений. Даже «Муму», на котором мы учились состраданию и милосердию, - из той же группы. «Молодежь не будет это читать!» С энергией, достойной лучшего применения, нас убеждают и принуждают принять эту «продвинутую» точку зрения.
Но, во-первых, молодые люди, если их по-настоящему ввести в мир отечественной и мировой литературы и искусства, обнаруживают к ним поразительный интерес. И только недоумевают, почему до сих они были отлучены от всего этого сокровища. А во-вторых, альтернатива обращения к лучшим образцам культуры, созданным предшествующими поколениями, совершенно очевидна. О том, к чему приводит нарочитое и снобистское пренебрежение классикой, ясно напоминает нам А. С. Пушкин: «Уважение к минувшему - вот черта, отличающая образованность от дикости».
Конечно, пусть окончательно обо всем этом судят профессионалы. Но мы, скромные получатели их выучеников и воспитанников в обществе в целом и в высшей школе в частности, не можем не задавать вопросы.
Собственно, Общество русской словесности и создано как площадка для подобных дискуссий. Разумеется, никто не собирается заставлять молодежь углубляться лишь в классику и принуждать напрочь забыть о современной культуре. Так интерпретировать общественную обеспокоенность упадком гуманитарного образования можно только, если смотреть на проблему взглядом недоброжелательного пристрастия. Пишу это потому, что охотников дискредитировать дело возвращения русской классики немало.
Приведу последний, но показательный пример. Недавно министр культуры В.Р. Мединский собрал у себя наиболее популярных видеоблогеров для обсуждения как раз тех вопросов, о которых мы говорим сегодня. Аудитория этих блогеров - миллионы подписчиков, представители как раз того поколения, о котором мы говорим. Общеизвестный факт: многие из молодых почти не читают. Они не смотрят телевизор. Поэтому, даже если будут осуществлены планы новых постановок классики в сериалах, эти молодые люди такие фильмы попросту не увидят. Они, за редким исключением, не ходят на популярные, тем более научные, лекции. Любимые старшими поколениями деятели культуры для них не убедительны и абсолютно не интересны. Новое поколение значительную часть жизни проводит в сети. Представители их культуры, имеющие на них громадное влияние, совершенно неизвестны нам. Либо вызывают у нас примерно такое же отторжение, какое испытывает нынешний студент с серьгой в носу к людям искусства прошлого века, значимым для нас. Порой создается впечатление, что мы все больше становимся друг для друга инопланетянами.
Блогеры оказались весьма интересными собеседниками, думающими людьми. На совещании у министра они сделали несколько важных предложений, среди которых была идея о том, чтобы привлекать внимание молодежи к классике через тех, кого сама молодежь готова услышать. Мы предложили подумать, возможно ли современным исполнителям, собирающим громадные молодежные аудитории, объединиться для проведения особых концертов по лучшим произведениям отечественной поэзии и музыки. Такие исполнители как никто другой в нашей ситуации могли бы помочь общему делу. Эту идею, как мне показалось, дружно поддержали все наши молодые собеседники.
А если, добавляли они, эти певцы еще и прочтут отрывки из своих любимых стихотворных и прозаических произведений классики и призовут слушателей искать и находить красоту лучших творений русских поэтов, то, без сомнения, они будут услышаны. Тем более что некоторые из самых популярных сегодня исполнителей читают видеолекции, например, по вопросам культуры и искусства начала ХХ века. Все это были рабочие моменты дискуссии. Все понимали, что до окончательных решений еще далеко.
Блогеры, несмотря на свою юность, оказались профессиональными и - главное - благородными собеседниками: ничего из предварительной дискуссии ими не было «вброшено» в сеть. Но присутствующая на встрече корреспондент одного из ведущих информационных агентств преподала им урок «профессионализма»: вырвав из контекста дискуссии несколько фраз и не поясняя никаких подробностей, она опубликовала в своем агентстве сенсационную новость о том, что Патриарший совет по культуре выступил с предложением популяризировать классику с помощью матершинника Шнура и рэпера Тимати. Это было, конечно, довольно странно, но для меня в этой истории наиболее важными оказались порядочность и профессионализм наших молодых собеседников. А желающих дискредитировать намеченную работу еще будет предостаточно. Порой из самых неожидаемых сфер. И к этому надо быть готовым.
«А причем здесь Церковь?» - обратят к нам вопрос из церковной среды. (От среды светской нас ждут более жесткие вопрошания, но пока оставим их в стороне.) Итак, какой смысл для Церкви участвовать в решении, конечно же, важной, но чисто светской проблемы? Наилучшим образом интерес Церкви к гуманитарному образованию выразил один из самых известных старцев ХХ века - преподобный Силуан Афонский: «В последние времена путь ко спасению будут находить люди образованные».
У меня нет сомнений, что, несмотря на всю сложность, поднятая нами сегодня проблема будет решена. Залог тому - общая озабоченность родителей и педагогов, светских и церковных людей, государственных лиц и деятелей культуры. Потерь не избежать, но в целом намечены многие реальные шаги и нашими министерствами, и творческими и общественными сообществами.
Но есть и еще один фактор, вселяющий надежду.
«Дядюшка, ни на кого не глядя, сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и, подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню “По у-ли-и-ице мостовой”. Враз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало все существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и, закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты…
Прелесть, прелесть, дядюшка! еще, еще! - закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. - Николенька, Николенька! - говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
…Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движенье плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, - эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, - этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de châle давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, неизучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро-весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел, и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять все то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке». - Л.Н. Толстой «Война и мир».
Назначение епископа Тихона (Шевкунова), имеющего славу «духовника Путина», главой Псковской митрополии взволновало и озадачило церковно-политический мир. Одни решили, что это – шаг к патриаршеству, другие – что наоборот: ссылка. Ответ стал понятен сейчас.
Епископа Егорьевского Тихона назначили в Псковскую митрополию со всем возможным пафосом – на заседании синода в имперском здании Святейшего Правительствующего Синода на Сенатской площади. Через три дня, 17 мая, патриарх Кирилл возвел его в сан митрополита.
Статус «духовника Путина», от которого владыка Тихон никогда не отказывался, но никогда его и не подтверждал, является спорным. Со второй половины 90-х он был игуменом Сретенского монастыря в Москве недалеко от Лубянки и, как считается, там свел дружбу со многими деятелями этого ведомства, в том числе Владимиром Путиным. Даже если владыка Тихон не является его духовным отцом – они хорошо знакомы, епископ часто сопровождает президента в поездках и т.д.
В какой степени внешние друзья помогают епископу Тихону двигатьcя по карьерной лестнице в церкви, а в какой – это следствие его собственных талантов, не так важно. Важно, что до недавнего момента он был наместником Сретенского монастыря (формально его главой является сам патриарх), ректором Сретенской же духовной семинарии и главой Патриаршего совета по культуре. А также викарием (то есть епископом без подведомственной территории) Московской епархии.
В околоцерковных кругах епископ Тихон традиционно рассматривается как главный конкурент патриарха Кирилла. Набожные чекисты с горячим сердцем и чистыми руками, говорят, любят его гораздо больше, чем сребролюбивого и амбициозного Кирилла. К тому же Кирилл – экуменист, целовался с папой римским, западник и модернист. Хуже того – есть подозрение, что в глубине души он считает «священство выше царства». Тихон гораздо больший традиционалист, никакими скандалами не запятнан, учился во ВГИКе и, говорят, очень располагает к себе в общении.
Поэтому рукоположение Тихона в епископы в 2015 году многие восприняли как шаг к патриаршему престолу. 2,5 года он был викарием и теперь, наконец, возглавил Псковскую митрополию. Это – второй шаг, так как патриархом может быть избран только епископ, имеющий опыт руководства территорией. Плюс небольшое повышение статуса – с рядового епископа до митрополита.
Первое время было непонятно, что такое есть назначение владыки Тихона в Псков. Действительно подготовка в патриархи или ссылка из Москвы, которая должна уменьшить его влияние.
Однако события последних дней расставили точки над i. Митрополит Тихон снят с поста наместника Сретенского монастыря и ректора духовной семинарии. Знакомые с каноническим правом источники подтвердили «Городу 812», что юридически Тихон мог, будучи правящим архиереем Псковской митрополии, руководить и монастырем в Москве. То есть его смещение носит, скорее всего, политический характер. Видимо, патриарх Кирилл старается лишить конкурента связей с Москвой, формальных поводов появляться в столице и ходить вокруг Кремля. Теперь для него другой кремль – псковский. Правда, за Тихоном остается должность главы совета по культуре, но это совсем не то, что монастырь у Лубянки. Да и надолго ли? Кроме того, Сретенский монастырь был для митрополита Тихона важным источником доходов, которого он лишился и который вряд ли сумеет компенсировать епархиальный налог с древней, но бедной Псковской митрополии.
В этом смысле примечательна биография митрополита Пермского и Кунгурского Мефодия. Он окончил Ленинградскую духовную академию, работал в Отделе внешних церковных связей, был одним из близких к патриарху Алексию II человеком – в общем, готовый кандидат в его преемники. Существует версия, что именно следствием конкуренции между ним и тогдашним главой Отдела внешних церковных связей митрополитом Смоленским Кириллом (Гундяевым) стали события, вошедшие в историю как «Табачный скандал». В 1997 году «Московский комсомолец» опубликовал серию статей, в которых рассказывал, как РПЦ зарабатывала на беспошлинном ввозе в страну табака и алкоголя. Газета называла Кирилла, который, по ее версии, стоял за этими событиями, «табачным митрополитом».
В 2003 году, когда состояние здоровья Алексия ухудшилось и подготовка к битве за патриаршество вступила в решительную фазу, Мефодий был снят со всех своих постов и отправлен окормлять православных Казахстана. Патриаршее кресло, впрочем, освободилось только в 2009 году, и лишь через год после этого Мефодию удалось вернуться на родину, в Пермскую епархию, где он и пребывает по сию пору.
Однако источник силы Тихона – во внешнем мире, и аппаратное поражение внутри РПЦ не может существенно его ослабить. И помешать ему появляться в столице патриарх не сможет (это только рядовому священнику епископ может запретить отлучаться с территории епархии). Поэтому, возможно, ссылая Тихона в Псков, патриарх Кирилл поступает и по-христиански, но явно не в соответствии с правилами борьбы за власть. Которые гласят, что лучше вообще не нападать на врага, чем оставлять его недобитым.
Впрочем, сам митрополит Тихон сразу же приступил к работе на новом месте, то есть отнесся к своему назначению не как к досадной формальности, отвлекающей его от важных дел в Москве, а как к серьезному занятию на продолжительное время. Он уже снял настоятеля главного храма Пскова – кафедрального Свято-Троицкого собора, стоящего в центре Псковского кремля. А наместник исторического Псково-Печорского сам написал заявление по состоянию здоровья.
Станислав Волков
Епископ Тихон (Шевкунов), (род. 1958) – известный русский церковный и общественный деятель, режиссер, издатель. Член Высшего Церковного Совета Русской Православной Церкви, наместник Сретенского ставропигиального монастыря в Москве, ректор Сретенской духовной семинарии. Ответственный секретарь Патриаршего совета по культуре. Член Совета при Президенте Российской Федерации по культуре и искусству. Академик РАЕН. Постоянный член Изборского клуба.
– Вы крестились в 1980-х годах прошлого века. Тогда верующих преследовали, и моя мама, писательница Зоя Крахмальникова, была из их числа. Что вы о ней слышали в те годы?
О Зое Александровне Крахмальниковой я услышал от священника Владимира Шибаева. К нему на службу в подмосковный храм мы иногда приезжали с моими друзьями. Мы были тогда молодыми выпускниками столичных вузов и только начинали знакомиться с московской церковной жизнью, посещая разные храмы. Это было почти сорок лет назад. Как-то на проповеди отец Владимир рассказал, что арестована Зоя Крахмальникова, та самая, которая нелегально издавала христианские альманахи «Надежда». В них публиковались тексты святых отцов Церкви, проповеди, рассказы о новомучениках. Мы читали эти сборники и передавали их друг другу. (Зоя Крахмальникова была арестована 3 августа 1982 года . – З . С .)
– Но такой сборник христианского чтения был единственный в своем роде.
– Он был рассчитан как раз на таких неофитов, как мы. В храме отца Владимира мы собирали какие-то средства для помощи Зое Александровне, кто-то брался передать их в тюрьму, купить что-то необходимое. Какие-то люди нас пытались припугнуть, мол, делать это опасно, могут быть неприятности. Но мы на это совершенно не обращали внимания. Что касается собственно диссидентского движения – оно нас особо не интересовало: мы с друзьями с головой углубились в постижение православия. Я к тому времени написал заявление о выходе из комсомола и больше особенно идеологическими проблемами не заморачивался. Никакого героизма в этом не было. Это был, в общем-то , излет советской власти.
– 1982 год – это совсем не излет советской власти. Еще продолжали людей сажать и за веру, и за хранение «антисоветской» литературы. Хотела вас спросить немного о другом: В 1989 году моя мама Зоя Крахмальникова опубликовала в газете «Русская мысль» статью «Горькие плоды сладкого плена», которая имела большой резонанс. Эта статья о так называемом сергианстве (политика лояльности советской власти в СССР, начало которой обычно связывают с Декларацией митрополита Сергия (Страгородского. – З.С.). А сегодня Церковь больна сергианством?
– Давайте сначала определим, что такое сергианство. Сергианство, как его понимают критики курса тогдашней Патриархии, – это определенная церковная политика, избранная митрополитом Сергием. Заключалась она в том, что в условиях открытого государственного террора большевиков по отношению к Церкви, в условиях реальной опасности подмены православия на так называемое обновленчество, к чему активно стремились большевистские власти, местоблюститель патриаршего престола митрополит Сергий (Страгородский) избирает путь не подпольного существования Церкви, а сохранения легальных церковных структур. Для этого ему пришлось идти на тяжелые компромиссы. Самые трагические из них заключались в том, что церковная администрация практически уступила государству право распоряжаться назначением и переводом архиереев и священников, отстранением неугодных от кафедр и приходов, открыто не протестовала против преследований духовенства и беззаконий, творившихся в стране.
Что же происходило? Может быть, митрополит спасал свою шкуру? Нет, в этом его не упрекали жесткие церковные противники его курса. Все отдавали себе отчет: просто умереть в его положении старика-архиерея, прожившего долгую жизнь и в период небывалых гонений несущего ответственность за всю Русскую церковь, – было бы самым легким выходом. Нет, упрекали его не в этом, а в ошибочности выбранного им курса отношения к власти. Сам же митрополит Сергий оправдывал свою церковную политику убежденностью, что в случае ухода Церкви в подполье большевики неминуемо насадят в стране уже подготовленную ими неканоническую, ложную обновленческую церковь. А это, при продолжительном времени пребывания большевиков у власти и тотальном уничтожении ими канонической Православной церкви, будет иметь непредсказуемые последствия вплоть до полного исчезновения православия в русском народе. Подобные примеры в истории, к несчастью, имели место.
Но за выбранную церковную политику приходилось платить поистине страшную цену. Были случаи, когда митрополит Сергий брал на себя тягчайший грех неправды, когда, к примеру, в своем печально известном интервью от 16 февраля 1930 года, опубликованном в газетах «Правда» и «Известия», утверждал, что гонений на веру в Советской России нет. Конечно, это была ложь. Пусть вынужденная, но ложь. Почему он шел на такие шаги? Митрополит Сергий прекрасно знал, что любое его сопротивление указаниям власти, как показывал опыт, сразу многократно увеличит репрессии и массовые казни среди епископов и священников, находящихся в заключении. Все, что могу произнести: не дай Господь оказаться на его месте.
Избранная митрополитом Сергием церковная политика нашла как понимание в церковной среде, так и жесткое осуждение и противостояние. Самое скверное, что мы можем сделать из нашего безопасного сегодня, – приняться судить конкретных людей той и другой стороны. Среди поддержавших Декларацию митрополита Сергия были великие святые: архиепископ Иларион (Троицкий) – один из самых мужественных новомучеников двадцатых годов, и знаменитый святитель-исповедник и хирург Лука (Войно-Ясенецкий), в 1920 году ставший священником, а затем архиереем, прекрасно понимая, что впереди его ждут только тюрьмы, страдания и вполне вероятно – смерть. Митрополит Константин (Дьяков), митрополит Евгений (Зернов) – перечислять можно много имен, почти все они приняли мученическую смерть, оставаясь последователями церковного курса митрополита Сергия.
Но среди их духовных оппонентов были не менее выдающиеся иерархи – митрополит Кирилл (Смирнов), митрополит Агафангел (Преображенский), архиепископ Варлаам (Ряшинцев), архиепископ Серафим (Самойлович). Они тоже прославлены Церковью в лике святых. Позиция по отношению к церковной политике разводила их по разные стороны баррикад в те беспрецедентно тяжелые времена, но в вечности их объединило мученичество за Христа. Так, 20 ноября 1937 года в Чимкенте были расстреляны и погребены в одной братской могиле последователи трех противоборствующих направлений в церковной жизни – митрополит Иосиф (Петровых), митрополит Кирилл (Смирнов) и «сергианский» епископ Евгений (Кобранов).
Митрополит Сергий (Страгородский) не причислен Церковью к лику святых. Но судить его с позиций нашего времени, а тем более кидать в него камнями я не собираюсь.
Мой духовник отец Иоанн (Крестьянкин) рассказывал мне о своем видении (одном из трех, которые были у него за 96 лет жизни), которое коренным образом повлияло на его судьбу. Будучи ещё мирянином, в начале тридцатых годов он находился в оппозиции к митрополиту Сергию. И вот видение: Елоховский собор, все ждут митрополита Сергия. Плотная толпа в храме, и в ней – будущий отец Иоанн, тогдашний Иван Михайлович Крестьянкин, стоит, понимая, что мимо него сейчас пройдет в алтарь митрополит. И действительно, митрополита встречают в дверях, и вдруг, проходя мимо, он останавливается рядом с отцом Иоанном и тихо говорит ему: «Я знаю, ты меня очень осуждаешь. Но знай: я каюсь». Митрополит входит в алтарь и на этом видение заканчивается. Для отца Иоанна это было и необычайное потрясение, и переосмысление многого.
– Мой вопрос не в оценке конкретно митрополита Сергия (Страгородского), а в оценке сергианства как явления. Мы, светские люди, понимаем, что сергианство – это сотрудничество и поддержка Церковью власти и государства.
– Не совсем понимаю, что вы имеете в виду. Давайте как-то поконкретней. Вот у нас, например, есть сотрудничество – детский дом. Его субсидируем и мы, и местные власти.
– Но вы же понимаете, о чем я.
– Речь не о благотворительности. В чем упрекали митрополита Сергия? Он в своей знаменитой Декларации от 1927 года говорил: «Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи». А в это время уже вовсю сажали и расстреливали священников.
– Я уже сказал о тяжелейших компромиссах, о грехе лжи, который брал на себя митрополит Сергий. Это то, что мы сегодня, не осуждая лично митрополита Сергия и его сторонников, – не принимаем, и многократно заявляли, что на этих принципах, безусловно, не может и не должна строиться церковная жизнь. В её центре только Бог, Христос. Это «альфа» и «омега» православия. Что касается «ваши радости – наши радости», то в Декларации митрополита Сергия говорилось о «радостях и успехах» родины, пусть советской – для церковного сознания больной, трагически искаженной, но все же остающейся родиной.
– Я спрашиваю вас о сегодняшнем дне.
– Думаю, что радости и неудачи сегодняшней России воспринимаются как свои личные большей частью многомиллионной Русской православной церкви. Вы говорите, что Церковь поддерживает государство. Конечно поддерживает во всем созидательном и добром. И призывает исправлять все болезненное и дурное. Почему же вы ставите ей это в упрек? А вы не задумывались, что за более чем тысячу лет нашей истории именно Церковь во многом создавала и формировала Русское и Российское государство? А были времена, скажем в период татаро-монгольского нашествия или в Смутное время, когда именно Церковь и только она спасала и сохраняла Россию. И как же после этих тысяч лет материнства она сегодня не будет поддерживать государство во всем созидательном, добром, помогать в трудную годину? Потому что либералы не велят?
– Я не сравниваю позиции. Я сравниваю дух.
– Что вы имеете в виду?
– В чем интеллигенция сегодня упрекает Церковь? В том, что она сотрудничает с властью, она власть прославляет. Вспомните президентские выборы 2012 года, когда патриарх Кирилл фактически призывал голосовать за Путина.
– Не было такого. Уставом Русской православной церкви запрещено призывать к голосованию за тех или иных политиков и за партии.
– Вот цитата: «Я совершенно открыто должен сказать как Патриарх, который призван говорить правду, не обращая внимания ни на политическую конъюнктуру, ни на пропагандистские акценты, о том, что огромную роль в исправлении этой кривизны нашей истории сыграли лично Вы, Владимир Владимирович. Я хотел бы вас поблагодарить. Вы когда-то сказали, что вы трудитесь как раб на галерах – с той лишь только разницей, что у раба не было такой отдачи, а у вас очень высокая отдача» (выступление 8 февраля 2012 года, встреча председателя правительства с лидерами религиозных общин). Патриарх говорит о Путине как о кандидате, «который имеет, конечно, наибольшие шансы реализовать это кандидатство в реальную должность». Это не призыв, но однозначная поддержка, из которой паства должна делать выводы.
– Слушайте, это дело патриарха. Он решил, что и в праве, и должен именно так выступить в присутствии всех глав религиозных объединений России. Согласен с вами, это была поддержка в рамках закона, а не прямой призыв к голосованию за кандидата. Вы все правильно сказали. Тогда в чем криминал?
– Церковь практически никогда не критикует власть. Никогда не заступается за политических заключенных. Церковь поддержала воссоединение Крыма, хотя были разные мнения. Церковь всегда придерживается «линии партии».
– Давайте по порядку. «Церковь не критикует власть». Безусловно, для церкви, в отличие от нынешних оппозиционных деятелей, критика власти не является самоцелью и смыслом существования. Здесь вы правы. Но в том, в чем Церковь считает нужным указывать государству и обществу на опасности и ошибки, мы, конечно же, говорим. Именно от Церкви, от патриарха и множества священников и мирян исходит самая жесткая критика государственного закона об абортах. Сбор подписей, выступления патриарха в Думе с критикой политики государства в этой области, в СМИ, в проповедях, наконец. Речь идет о миллионах жизней, о системном пресечении этой вседозволенности и системности убийств. Мы предлагаем шаги, основанные на международном опыте по сокращению абортов.
Далее, критика государственной политики в области производства и распространения алкогольной продукции. Потакание безудержному производству алкоголя проходило под видом утверждения свободы рынка. Результат этой критики, а затем многолетней совместной работы государства и Церкви – несколько лет назад приняты новые законы по сокращению потребления алкоголя, и сегодня в этой проблеме, в том числе с помощью Церкви, произошли изменения. Потребление чистого алкоголя на душу населения в год в 2008 году, по данным Минздрава России, было 15,8литра (а реально было около 18 литров) а в 2015 году –10,5литра. Привожу такие точные цифры, поскольку сам непосредственно со стороны Церкви занимаюсь этим направлением.
Политические заключенные. Лично моя позиция такова: если ты лично знаешь человека и понимаешь, что он осужден за свои политические воззрения, ты в праве защищать его от произвола. Поэтому к каждому священнику – это вопрос действительно исключительно личный. Я знал одного человека, моего друга, который был арестован и предан суду за политические взгляды после октября 1993 года. И именно потому, что я знал его, был уверен в нем и в его правоте и невинности, я пришел на суд и выступил как общественный защитник. Но если ты знать не знаешь ни человека, ни сути его дела, а тебе лишь говорят, что, с нашей точки зрения, это политический заключенный… Церковь не обладает возможностями следствия. Согласитесь, совершенно разные ситуации.
По Крыму. Есть церковные люди, которые поддержали воссоединение Крыма, и их очень много, в том числе и в Крыму. Есть те православные, которые выступили с осуждением этого. Есть священники, которые выступили публично, и никаких репрессий в отношении них не было.
– Назовите этих священников.
– Ну, я сейчас не вспомню. Знаю, несколько человек об этом высказывались. Протодьякон Андрей Кураев, клирик моего викариатства в Москве, и писал, и говорил, что это было ошибкой.
– Но это не называется – выступили публично, и никаких репрессий им за это не было. Мы говорим с вами о выступлениях представителей Церкви или иерархов, а не о блоге отца Андрея Кураева.
– Отец Андрей у нас, конечно, не иерарх, но и совсем не простой церковный блогер. Он неоднократно и именно публично выступал со своим мнением по Крыму и никаким репрессиям за это не подвергался. Что касается иерархов, то почему вы думаете, что они должны иметь такое же мнение в этом вопросе, как ваше, а не быть солидарными с 95% крымчан, проголосовавших за присоединение к России?
– Вот тот же дьякон Андрей Кураев дал интервью телеканалу «Дождь» под названием «Это грех патриарха Кирилла». Вы видели?
– Нет. Какой грех?
– По мнению Кураева, «ни патриарх Кирилл, ни митрополит Иларион, ни Легойда, никто иной из этой обоймы, они не дали нравственной оценки, церковно-нравственной, богословской оценки погромным настроениям и деяниям».
– Судя по всему, это снова про «Матильду». Официальный представитель РПЦ Владимир Романович Легойда несколько раз делал заявления, что Церковь категорически осуждает любые экстремистские выходки относительно фильма «Матильда». О том же говорил митрополит Иларион. Не заметить этих выступлений в прессе можно было, только употребив какие-то совершенно особые усилия.
– Я так понимаю, что Кураев, говоря о «грехе патриарха», имеет в виду, что патриарх вовремя не остановил этих людей, которые называли себя православными христианами, а по сути были погромщиками.
– Эта организация «Христианское государство»? Которая состоит из двух человек и оба, кажется, уже под следствием? Повторю, по благословению патриарха его официальные пресс-секретарь и руководитель отдела связи со СМИ публично осудили любые проявления экстремизма. Все архиереи во множестве епархий РПЦ в местных газетах, на епархиальных сайтах и СМИ предупредили паству о недопустимости протестов вне правового поля, хотя уверен, на экстремистские действие могли пойти только заведомые провокаторы, к Церкви отношение не имеющие. А что касается законных гражданских протестов, вы полагаете, патриарх их должен был запретить? Вы предлагаете начать по отношению к ним церковные репрессии?
– А царебожники? Как вы к ним относитесь?
– Вы сами видели хоть одного царебожника? Имя хоть одно можете назвать? Я видел лишь одну такую даму. Одну. Все. Знаю, что есть несколько крохотных группок, которые объявили царя – искупителем. Их и правда, несколько больше, чем те двое из «Христианского государства». Но священники, если узнают о такого рода сектах, беседуют с их адептами, пытаются разъяснить заблуждения. Неужели они вас так живо интересуют?
– Они тоже очень агрессивны.
– У нас в стране полно агрессивных активистов самых разных мастей. Но мы же не требуем запрета всей неадекватной «демшизы» только потому, что они нам не нравятся. Если это их так вдохновляет, пусть активизируются время от времени, каждый в своем репертуаре, только бы не нарушали закон.
– А запрет спектакля «Тангейзер» в Новосибирском театре?
– Опять странный пример. Новосибирский митрополит – гражданин Российской Федерации, правильно? Согласно закону, он подал иск о закрытии спектакля на основании закона об оскорблении религиозных чувств. И проиграл этот суд! Лишь позже решение о снятии оперы из репертуара приняло Министерство культуры, поскольку увидело в этой истории стремительно нарастающий гражданский конфликт.
– Когда новосибирский митрополит подавал иск в суд, он ни с кем не советовался из иерархов?
– Каждый епископ абсолютно свободен в принятии решений. Более осторожные советуются. Но их право – делать это или не делать.
– Вы довольно резко критиковали фильм «Левиафан». Вот цитата: «Этот фильм такое же «искусство», как «искусство» – то, что сделали «пусси» в храме Христа Спасителя».
– Это не точная цитата. Мною было сказано дословно: «Те, кто аплодировал «пусси», – те аплодируют и «Левиафану». Но при всем негативном отношении к фильму, связанном с очевидной тенденциозностью и гиперболизацией, никто, в том числе и ваш покорный слуга, не думал выступать с призывами о запрете фильма. Я уже неоднократно повторял, что запреты – это абсолютно тупиковый и неверный путь. Впрочем, дежурная клевета на эту тему уже становится привычной.
Вот недавно мне сообщили, что пущен слух, будто бы я или с моим участием снят с премьеры спектакль Кирилла Серебренникова «Нуреев». Авторство слуха – Алексей Венедиктов. Откуда он это взял? Я ему ответил довольно жестко.
– Но как-то непонятно вы ответили.
– Я сказал, что он врет. Это как-то непонятно, неопределенно?
– Венедиктов написал в телеграм-канале, что на спектакле были представители РПЦ в штатском. Им не понравился спектакль, они рассказали вам, а вы позвонили министру Мединскому.
– Вранье. Больные фантазии.
– А почему слух по Москве идет, что вам не понравился фильм Серебренникова «Ученик»?
– Вот уж не могу сказать. Я этот фильм не видел. Но как-нибудь хочу посмотреть, поскольку тема его мне интересна. А почему слух идет по Москве и по Петербургу, так это всего лишь потому, что для значительной части нашего прогрессивного креативного общества слухи и сплетни – это их вдохновение и упоение.
– Объясните.
– Любят они слухи. Был такой замечательный публицист Иван Лукьянович Солоневич. Он говорил: «Россию погубили слухи и сплетни», имея в виду Февраль 1917 года. Пускали слух, что проложен телеграфный провод от Царского Села в германский генштаб и императрица Александра Федоровна лично сообщает врагу все военные секреты. Был слух, что из-за того, что несколько дней в Петроград не поступала ржаная мука, со дня на день начнется голод, хотя Петроград был самой сытой из всех воюющих в Первую мировую войну столиц. Так, кстати, Февральскую революцию и называют некоторые историки – «революция сытых». Сейчас мы знаем, что хлеба накануне февральского переворота было полно. 197 миллионов пудов оставалось до следующего урожая, этого хватило бы и на страну, и на фронт, и на поставки союзникам. Были временные перебои из-за снежных заносов и саботажа высокопоставленных железнодорожных революционеров-заговорщиков. А привело все это в конце концов к управляемым беспорядкам, революции и всему последующему. Сплетни, сплетни. Не подумайте, не намекаю на то, что деятельность нынешних креативных и рукопожатных клеветников и сплетников приведет к революции. Ерунда, слишком они мелки и примитивны по сравнению с Гучковыми, Милюковыми и Родзянками. Но оставим это. Я не смотрел фильм Кирилла Серебренникова, о котором вы говорите, и не смотрел ничего, что он снимал и ставил.
– Ну вы знаете, что такой режиссер есть?
– Конечно, знаю.
– Откуда вы знаете, если вы ничего не смотрели?
– Вас это удивляет? Раскрученная фигура. Новости читаю.
– «Ученик» – очень жесткий антиклерикальный фильм.
– Это я знаю, сюжет мне известен. Только по пересказу, это не антиклерикальный, а скорее фильм, обличающий агрессивный фанатизм праведности – фарисейство.
– Но вы его никогда не видели? И Путину не показывали?
– Вы изволите шутить?
– Я вам рассказываю, что говорят.
– Мало ли что говорят.
– Тогда объясните почему?
– Потому что, повторюсь, на свете немало лгунов и сплетников.
– Чтобы вам навредить?
– Думаю, по большей части, чтобы создать видимость своей информированности, значимости.
– Кто для вас Серебренников? Враг или оппонент?
– Человек, убеждения которого очень далеки от моих. Возможно, он хороший режиссер. Ничего не смотрел, не берусь об этом судить.
– Когда я просила вас об интервью, вы написали мне в СМС, что интервью не дадите, потому что против вас готовятся заказные статьи. Знаю, что телеканал «Дождь» снимает о вас фильм. Но уверяю вас, он не заказной.
– То есть он сам собой снимается?
– Почему у вас такой стереотип, что статьи обязательно кто-то заказывает? Кто заказывает: патриарх Кирилл?
– А кто еще? Просто некому заказывать.
– Был такой человек, которого не упрекнешь в неосведомленности, президент США Рузвельт. Так вот он сказал: «Если в политике что-то происходит, то даже не сомневайтесь, именно так было и задумано». Телеканал «Дождь» – это политика, и политика в первую очередь.
– Насколько я понимаю, телеканал «Дождь» снимает этот фильм, потому что вы играете большую роль в политике.
– Это ирония?
– Да, везде же пишут, что вы духовник президента. А вы же никогда это не отрицаете.
– Телеканалом «Дождь» заказан фильм. Сейчас будет большой поток подобных фильмов, статей про Русскую православную церковь. Знаем об этом, в курсе. Нормально, спокойно к этому относимся.
– Зачем этот «заказ»?
– Церковь – это особая структура в современном российском обществе и в русской истории. Есть люди, которые считают, что надо максимально ослабить ее влияние.
– Влияние на власть?
– На народ в первую очередь.
– У нас в России всем управляет власть.
– Здесь мы с вами несколько расходимся. По моему скромному мнению, и в России, и в мире всем управляет Господь Бог.
– Люди во власти у нас же сейчас все верующие.
– Все? Нет, конечно.
– У «Дождя» всего 70 тысяч подписчиков. Так что влияние не очень большое.
– Газета «Искра» в свое время издавалась ещё меньшим числом экземпляров. Но с ее помощью успешно разожгли пламя. Так что у ребят из «Дождя» ещё ничего не потеряно.
– Вы в плену «теории заговора». Интерес к вам – чисто журналистский. Вот меня, например, интересует один вопрос. Вы в молодости, когда учились во ВГИКе, читали «Архипелаг Гулаг», самиздат. Почему вы так доверяете КГБ, ФСБ?
– В чем это выражается, по-вашему? Особенно про КГБ поподробней.
– Для меня это одно и то же. Ведь вы же не опровергаете, что вы – духовник Путина?
– Я уже не раз говорил, что по вопросам христианства, православия Владимир Владимирович Путин имеет возможность консультироваться с немалым числом компетентных людей – от Святейшего патриарха до простых священников и мирян. В числе таких священников и ваш покорный слуга, это действительно так. Президент регулярно бывает на Валааме, общается с известными духовниками Афона. Впрочем, говоря о духовнике, вы, конечно же, имеете в виду какую-то зловещую личность, способную оказывать особое влияние на президента. Ваше полное право сколько угодно фантазировать на эту тему или сочинять любые самые захватывающие сказки, но дело на самом деле лишь в том, что такого человека в природе не существует. Хотя бы потому, что президент, и это общеизвестно, не терпит никаких ни прямых, ни косвенных попыток влияния на него. Предполагать такое – просто смешно. Это понимает любой аналитик, непредвзято следивший за деятельностью президента за все годы его публичной жизни в политике. Остальное – для любителей конспирологии и теорий заговоров. Кстати, все это мне многократно, до оскомины приходилось повторять.
– Но вы знаете президента?
– Ну кто ж у нас его не знает? Ну хорошо: имею счастье быть немного лично знакомым с ним.
– Ну, тут вы лукавите.
– С какой стати? Простите, если я говорю, что немного его знаю, то это значит лишь то, что я действительно лишь немного знаю Владимира Владимировича Путина. Кто готов заявить, что знает нашего президента в полной мере, пусть первый бросит в меня камень.
– Кто первый написал, что вы духовник президента? Не вы сами?
– Нет, конечно. Я знаю этого журналиста. Не буду сейчас называть его имя. Я с уважением к нему отношусь, хотя тогда, лет шестнадцать назад, когда он впервые написал нечто подобное в своей статье, я был страшно на него раздосадован.
– Вам помогает то, что вас в СМИ называют духовником президента?
– Я на это не обращаю внимания.
– Вот, вы приезжаете, например, в Екатеринбург, и все высокопоставленные чиновники сразу к вам бегут.
– Зачем же вы преувеличиваете? Таким вот образом и рождаются слухи. Я приехал в Екатеринбург как руководитель проекта «Россия – моя история» на открытие нашей экспозиции в городе. Как член президиума Президентского совета по культуре и искусству и как председатель Патриаршего совета по культуре. Невесть какая важная птица, но все же. В аэропорту меня встречал мой собрат-архиерей и чиновники из губернской администрации, ответственные за открытие местного исторического парка. С ними мы сразу по дороге в город провели совещание, обсуждая детали открытия парка и дальнейшую работу местных историков и экскурсоводов. На открытии действительно присутствовал губернатор. Но в других регионах губернатор иногда присылал своего представителя.
– Вас не смущает, что в России власть преследуют инакомыслящих?
– В этом вопросе есть принципиальная разница между советским и нашим временем. В советское время мы знали конкретных людей, которые были репрессированы за инакомыслие по политическим статьям. В первой половине ХХ века это были, скажем, известные всем новомученики. Позже, уже на нашей памяти, все в стране знали таких людей, как Александр Исаевич Солженицын, Зоя Крахмальникова, Александр Огородников (известный православный диссидент, организатор Христианского семинара, отсидел более 10 лет. – З.С. ) , а в церкви молились за Виктора Бурдюга (в 1982 осужден на четыре года лагерей за хранение и распространение антисоветской литературы. – З.С. ), Николая Блохина (в 1982 году осужден на 3 года лагерей за хранение антисоветской литературы. – З.С ). Троих последних я знаю лично. Но сегодня мне просто неизвестны имена людей, заключенных в лагеря и в тюрьмы за свои убеждения.
– У вас, наверное, нет возможности следить за этим, но подобные дела сплошь и рядом фальсифицируются, и у нас такие же политзаключенные, как тогда. Их меньше, но они есть. Церковь должна заступаться за невинно осужденных.
– Вы все же хотите, чтобы мы возглавили диссидентское движение?
– Это было бы уж слишком. Я так понимаю, что вы были за присоединение Крыма.
– А война на Донбассе?
– Это ужасно.
– Вы слышали об украинском кинорежиссере Олеге Сенцове, которого осудили на 20 лет за то, что он якобы хотел взорвать памятник Ленину в Симферополе? За него вступался кинорежиссер Александр Сокуров. Вы должны знать, что государство сегодня, может, не в том масштабе, но в принципе делает то же самое, что делало раньше.
– Слышал в новостях.
– Другой вопрос: кто вам ближе, митрополит Филипп Колычев или митрополит Сергий (Страгородский)?
– Митрополит Филипп был великий святой и удивительного мужества человек. Он обличал царя в совершенно очевидных для всех злодеяниях. Но перед ним не стоял выбор, который более всего терзал митрополита Сергия. Митрополит Филипп знал, что он обличит Ивана Грозного и погибнет, но православие и церковь сохранятся. У митрополита Сергия выбор был другой: первый вариант – сохранить православную церковь в легальном пространстве советской России. При этом придется пойти на самые тяжелые компромиссы, для того чтобы не дать захватить Россию вслед за большевиками ещё и обновленцам, деятельность которых, поощряемая богоборческим государством, вела к замене православия на псевдохристианство, проповедуемое обновленцами. Подобные случаи в истории вселенской церкви известны. В дальнейшем, как известно из той же истории, возвращение к православию, к истинному христианству в народах, испытавших подобные перипетии, уже невозможно. Митрополит Сергий прекрасно знал это и, сохраняя церковь, выжидал время, чтобы восстанавливать из оставшихся после репрессий крох церковные институты.
Второй вариант действий, предлагаемый митрополиту Сергию, – отказаться от легального существования церкви, героически погибнуть вместе со своими сподвижниками, остаться безусловным героем в веках. Но при этом будет открыта возможность беспрепятственного и безальтернативного укрепления в стране подмены христианства – обновленчества в различных его видах. При этом поместная православная Русская церковь с большой долей вероятности и, быть может, навсегда будет полностью уничтожена в своей иерархии. Такие примеры известны в истории.
«Пусть мое имя погибнет в истории, лишь бы церкви была польза» – эти слова сказаны святым патриархом Тихоном. Их, безусловно, мог бы повторить и митрополит Сергий. Сам он говорил: «Самое легкое для меня сейчас быть расстрелянным». Конечно, мы не можем сейчас утверждать, была бы сохранена поместная Русская церковь, если бы пошла по другому пути? Может быть, несмотря на тотальное засилье и власть обновленцев, на всемерную поддержку их государством с его всепожирающей репрессивной машиной, православие смогло бы возродиться в девяностых годах из сохранившегося подполья. Но это все только предположения. Те люди жили в том времени и в тех реалиях. Они были ответственны за Церковь перед Богом, и они будут отвечать за свои решения и поступки на Страшном суде. Повторюсь: не нам их судить!
