Сколько жил конфуций. Этические принципы конфуцианства

Поднебесной .

Биография

Конфуций был сыном 63-летнего военного Шулян Хэ (叔梁纥, Shūliáng Hé) и семнадцатилетней наложницы по имени Янь Чжэнцзай (颜征在 Yán Zhēngzài). Отец будущего философа скончался, когда сыну его исполнилось всего полтора года. Отношения между матерью Конфуция Янь Чжэнцзай и двумя старшими женами были напряженными, причиной чего был гнев старшей жены, которая так и не смогла родить сына, что очень важно для китайцев того периода. Вторая жена, родившая Шулян Хэ слабого, болезненного мальчика (которого назвали Бо Ни), тоже недолюбливала молодую наложницу. Поэтому мать Конфуция вместе с сыном покинула дом, в котором он родился, и вернулась на родину, в г. Цюйфу , но к родителям не вернулась и стала жить самостоятельно .

С раннего детства Конфуций много работал, поскольку маленькая семья жила в бедности. Однако его мать, Янь Чжэнцзай, вознося молитвы предкам (это было необходимой частью культа предков , повсеместного в Китае), рассказывала сыну о великих деяниях его отца и его предков. Так у Конфуция крепло осознание того, что ему необходимо занять достойное его рода место, поэтому он начал заниматься самообразованием, в первую очередь - изучать необходимые каждому аристократу Китая того времени искусства . Усердное обучение принесло свои плоды и Конфуция назначили сначала распорядителем амбаров (чиновником, ответственным за прием и выдачу зерна) в клане Цзи царства Лу (Восточный Китай, современная провинция Шаньдун) , а потом чиновником, отвечающим за скот. Будущему философу тогда исполнилось - по оценкам разных исследователей - от 20 до 25 лет, он уже был женат (с 19 лет) и имел сына (по имени Ли, известного также под прозвищем Бо Юй) .

Это было время заката империи Чжоу , когда власть императора стала номинальной, разрушалось патриархальное общество и на место родовой знати пришли правители отдельных царств, окружённые незнатными чиновниками. Крушение древних устоев семейно-кланового быта, междоусобные распри, продажность и алчность чиновников, бедствия и страдания простого народа - всё это вызывало резкую критику ревнителей старины.

Осознав невозможность повлиять на политику государства, Конфуций подал в отставку и отправился в сопровождении учеников в путешествие по Китаю, во время которого он пытался донести свои идеи правителям различных областей. В возрасте около 60 лет Конфуций вернулся домой и провёл последние годы жизни, обучая новых учеников, а также систематизируя литературное наследие прошлого Ши-цзин (Книга Песен), И цзин (Книга Перемен) и др.

Ученики Конфуция по материалам высказываний и бесед учителя составили книгу «Лунь Юй » («Беседы и суждения»), которая стала особо почитаемой книгой конфуцианства (среди многих подробностей из жизни Конфуция там вспоминается Бо Юй 伯魚, его сын - также называемый Ли 鯉; остальные детали биографии сосредоточены большей частью в «Исторических записках» Сыма Цяня).

Из классических книг произведением Конфуция несомненно можно считать только Чуньцю («Весна и Осень», летопись удела Лу с 722 по 481 г. до н. э.); затем весьма вероятно, что он редактировал Ши-цзин («Книга стихотворений»). Хотя число учеников Конфуция определяется китайскими учёными до 3000, и в том числе около 70 ближайших, но в действительности мы можем насчитать известных по именам всего только 26 несомненных его учеников; любимейшим из них был Янь-юань . Другими близкими его учениками были Цзэн-цзы и Ю Жо (см. en:Disciples of Confucius).

Учение

Хотя конфуцианство часто называют религией , в нём нет института церкви, и для него не важны вопросы теологии . Конфуцианская этика не религиозна. Идеалом конфуцианства является создание гармоничного общества по древнему образцу, в котором всякая личность имеет свою функцию. Гармоническое общество построено на идее преданности (чжун , 忠) - лояльности в отношении между начальником и подчинённым, направленной на сохранение гармонии и самого этого общества. Конфуций сформулировал золотое правило этики : «Не делай человеку того, чего не желаешь себе».

Пять постоянств праведного человека

Нравственные обязанности, поскольку они материализуются в ритуале, становятся делом воспитания, образования, культуры. Эти понятия у Конфуция не были разведены. Все они входят в содержание категории «вэнь» (первоначально это слово означало человека с разрисованным туловищем, татуировкой). «Вэнь» можно истолковать как культурный смысл человеческого бытия, как воспитанность. Это не вторичное искусственное образование в человеке и не его первичный естественный слой, не книжность и не природность, а их органический сплав.

Распространение конфуцианства в Западной Европе

В середине XVII века в Западной Европе возникла мода на все китайское, и вообще на восточную экзотику . Эта мода сопровождалась и попытками освоить китайскую философию, о которой часто стали говорить иногда в возвышенных и восхищенных тонах. Так, например, англичанин Роберт Бойль сравнивал китайцев и индусов с греками и римлянами.

В 1687 году выходит в свет латинский перевод «Лунь юя» Конфуция. Перевод подготовила группа иезуитских учёных . В это время иезуиты имели многочисленные миссии в Китае. Один из публикаторов, Филипп Купле, возвратился в Европу в сопровождении молодого китайца, крещёного под именем Мишель. Визит этого гостя из Китая в Версаль в 1684 году дополнительно придал интерес к китайской культуре в Европе.

Один из самых известных иезуитских исследователей Китая, Маттео Риччи , пытался найти концептуальную связь между китайскими духовными учениями и христианством. Возможно, его исследовательская программа страдала европоцентризмом , но исследователь не готов был отказаться от мысли, что Китай мог успешно развиваться вне приобщения к христианским ценностям. При этом Риччи говорил, что «Конфуций является ключом к китайско-христианскому синтезу». Более того, он считал, что всякая религия должна иметь своего основателя, получившего первое откровение или Пришедшего , поэтому он назвал Конфуция основателем «конфуцианской религии».

Популярность Конфуция утверждается в дин. Хань: в литературе этой эпохи он выступает уже не только учителем и политиком, но и законодателем, пророком и полубогом. Интерпретаторы комментариев к «Чуньцю» приходят к выводу, что Конфуций удостоился получить «небесный мандат », и поэтому называют его «некоронованным ваном ». В 1 г. н. э. он становится объектом государственного почитания (титул 褒成宣尼公); с 59 н. э. за ним утверждаются регулярные приношения на местном уровне; в 241 (Троецарствие) происходит закрепление в аристократическом пантеоне, а в 739 (дин. Тан) закрепляется и титул вана. В 1530 (дин. Мин) Конфуций получает прозвание 至聖先師, «верховный мудрец [среди] учителей прошлого».

Эту растущую популярность следует сопоставлять с историческими процессами, протекавшими вокруг текстов, из которых почерпываются сведения о Конфуции и отношении к нему. Так, «некоронованный царь» мог служить для легитимации восстановленной династии Хань после кризиса, связанного с узурпацией трона Ван Маном (тогда же в новой столице основывается первый буддийский храм).

Многообразие исторических обликов, в которые образ Конфуция был облечен на протяжении китайской истории, вызвало ироничный комментарий Гу Цзегана , предписывающий «принимать по одному Конфуцию за раз».

См. также

• Родовое древо Конфуция (NB Кун Чуйчан 孔垂長, р. 1975, советник президента Тайваня)

Напишите отзыв о статье "Конфуций"

Примечания

Литература

	Конфуций в Викицитатнике

• (Confucius Publishing Co.Ltd.)

• Буранок С. О. // Научная конференция «Интеллектуальная культура исторической эпохи» УрО РОИИ, Екатеринбург, 26-27 апреля 2007 г.
• Васильев В. А. // Социально-гуманитарные знания . 2006. № 6. С.132-146.
• Головачёва Л. И. Конфуций о преодолении отклонений при просветлении: тезисы // XXXII научная конференция «Общество и государство в Китае» / . М., 2002. С.155-160.
• Головачёва Л. И. Конфуций о цельности // XII Всероссийская конф. «Философии Восточно-Азиатского региона и современная цивилизация» / РАН. Ин-т Дал. Востока. М., 2007. С. 129-138. (Информ. материалы. Сер. Г; Вып.14)
• Головачёва Л. И. Конфуций поистине непрост // XL научая конференция «Общество и государство в Китае». М., 2010. С.323-332. (Учён. зап. / Отд. Китая; Вып.2)
• Го Сяо-ли . // Вопросы философии . 2013. № 3. С.103-111.
• Гусаров В. Ф. Непоследовательность Конфуция и дуализм философии Чжу Си // Третья научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. Т.1. М., 1972.
• Илюшечкин В. П. Конфуций и Шан Ян о путях объединения Китая // XVI Научная конференция «Общество и государство в Китае». Ч.I, М., 1985. С.36-42.
• Карягин К. М. / с портр. Конфуция, гравир. в Лейпциге Геданом. - СПб.: Типография Ю. Н. Эрлих, 1891. - 77, с., л. ил., портр. (Жизнь замечательных людей : биографическая библиотека Ф. Павленкова)
• Кобзев А. И. // Философские науки . 2015. № 2. С.78-106.
• Кравцова М. Е. , Баргачева В. Н. // Духовная культура Китая . - М., 2006. T.2. С.196-202.
• Кычанов Е. И. Тангутский апокриф о встрече Конфуция и Лао-цзы // XIX научная конференция по историографии и источниковедению истории стран Азии и Африки. - СПб., 1997. С.82-84.
• Лукьянов А. Е. Лао-цзы и Конфуций: Философия Дао. - М.: Восточная литература , 2001. - 384 с. - ISBN 5-02-018122-6
• Малявин В. В. Конфуций. М.: Молодая гвардия , 1992. - 336 с. (ЖЗЛ) - ISBN 5-235-01702-1 ; 2-е изд., испр. и доп. 2001, - ISBN 978-5-235-03023-7 ; 3-е изд. 2007, - ISBN 978-5-235-03023-7 ; 4-е изд. 2010, - ISBN 978-5-235-03344-3 .
• Маслов А. А. // Маслов А. А. Китай: колокольца в пыли. Странствия мага и интеллектуала. - М.: Алетейя , 2003. С.100-115.
• Переломов Л. С. Конфуций. Лунь Юй. Исследование; перевод древнекитайского, комментарии. Факсимильный текст Лунь юя с комментариями Чжу Си. - М.: Восточная литература, 1998. - 588 с. - ISBN 5 02 018024 6
• Переломов Л. С . Конфуций: жизнь, учение, судьба. - Москва: Наука , 1993. - 440 с. - ISBN 5-02-017069-0 .
• Попов П. С. Изречения Конфуция, учеников его и других лиц. - СПб., 1910.
• Роузман, Генри . О знании (чжи): дискурс-руководство к действию в «Аналектах» Конфуция // Сравнительная философия: Знание и вера в контексте диалога культур / Институт философии РАН. - М.: Восточная литература. 2008. С.20-28. (Сравнительная философия) - ISBN 978-5-02-036338-0 .
• Чепурковский Е. М. Соперник Конфуция: библиографическая заметка о философе Мо-цзы и об объективном изучении народных воззрений Китая. - Харбин , 1928.
• Ян Хин-шун , Донобаев А. Д. Этические концепции Конфуция и Ян Чжу // X научная конференция «Общество и государство в Китае» Ч.I. М., 1979. C. 195-206.

• Bonevac, Daniel ; Phillips, Stephen. Introduction to world philosophy. - New York: Oxford University Press , 2009. - ISBN 978-0-19-515231-9 .
• Creel, Herrlee Glessner . Confucius: The man and the myth. - New York: John Day Company , 1949.
• Dubs, Homer H. The political career of Confucius // Journal of the American Oriental Society (англ.) русск. . - 1946. - Т. 4 , № 66 .
• Golovacheva L. I. Confucious Is Not Plain, Indeed // Современная миссия конфуцианства - сборник докладов междунар. науч. конф. в память 2560 годовщины Конфуция. - Пекин, 2009. В 4 т. - С.405-415. 《儒学的当代使命--纪念孔子诞辰2560周年国际学术研讨会论文集（第四册）》 2009年.
• Hobson, John M. The Eastern origins of Western civilisation. - Cambridge: Cambridge University Press , 2004.
• Chin, Ann-ping . The authentic Confucius: A life of thought and politics. - New York: Scribner , 2007. - ISBN 978-0-7432-4618-7 .
• Kong Demao; Ke Lan; Roberts, Rosemary. The house of Confucius. - Hodder & Stoughton , 1988.
• Parker, John. Windows into China: The Jesuits and their books, 1580-1730. - Trustees of the Public Library of the City of Boston, 1977. - ISBN 0-89073-050-4 .
• Phan, Peter C. Catholicism and Confucianism: An intercultural and interreligious dialogue // Catholicism and interreligious dialogue. - New York: Oxford University Press , 2012. - ISBN 978-0-19-982787-9 .
• Rainey, Lee Dian. Confucius & Confucianism: The essentials. - Oxford: Wiley-Blackwell , 2010. - ISBN 978-1-4051-8841-8 .
• Riegel, Jeffrey K. Poetry and the legend of Confucius"s exile // Journal of the American Oriental Society . - 1986. - Т. 106 , № 1 .
• Yao Xinzhong . . - Brighton: Sussex Academic Press , 1997. - ISBN 1-898723-76-1 .
• Yao Xinzhong. . - Cambridge: Cambridge University Press , 2000. - ISBN 0-521-64430-5 .
• Yu, Jiyuan . The Beginnings of Ethics: Confucius and Socrates // Asian Philosophy 15 (July 2005). Pр.173-89.
• Yu, Jiyuan . The Ethics of Confucius and Aristotle: Mirrors of Virtue. - Routledge , 2007. - 276 p. - ISBN 978-0-415-95647-5 .

Онлайн-публикации

• Ahmad, Mirza Tahir . Ahmadiyya Muslim Community (???). Проверено 7 ноября 2010. .
• (20 February 2011). .
• (недоступная ссылка - история ) . Bandao (21 August 2007). .
• . China Daily (2 February 2007). .
• . China Daily (24 September 2009). .
• . China Economic Net (4 January 2009). .
• . China Internet Information Center (19 June 2006). .
• . Ministry of Commerce of the People"s Republic of China (18 June 2006). .
• Riegel, Jeffrey // The Stanford Encyclopedia of Philosophy . - Stanford University Press , 2012. из первоисточника 15 октября 2012.
• Qiu, Jane . Seed Magazine (13 August 2008). .
• Yan, Liang . Xinhua (16 February 2008). .
• Zhou, Jing . , China Internet Information Center (31 October 2008).

Ссылки

• // Большая советская энциклопедия : В 66 томах (65 т. и 1 доп.) / Гл. ред. О. Ю. Шмидт . - 1-е изд. - М .: Советская энциклопедия , 1926-1947.

Отрывок, характеризующий Конфуций

Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.
Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.

22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
Пьер знал эту историю давно, Каратаев раз шесть ему одному рассказывал эту историю, и всегда с особенным, радостным чувством. Но как ни хорошо знал Пьер эту историю, он теперь прислушался к ней, как к чему то новому, и тот тихий восторг, который, рассказывая, видимо, испытывал Каратаев, сообщился и Пьеру. История эта была о старом купце, благообразно и богобоязненно жившем с семьей и поехавшем однажды с товарищем, богатым купцом, к Макарью.
Остановившись на постоялом дворе, оба купца заснули, и на другой день товарищ купца был найден зарезанным и ограбленным. Окровавленный нож найден был под подушкой старого купца. Купца судили, наказали кнутом и, выдернув ноздри, – как следует по порядку, говорил Каратаев, – сослали в каторгу.
– И вот, братец ты мой (на этом месте Пьер застал рассказ Каратаева), проходит тому делу годов десять или больше того. Живет старичок на каторге. Как следовает, покоряется, худого не делает. Только у бога смерти просит. – Хорошо. И соберись они, ночным делом, каторжные то, так же вот как мы с тобой, и старичок с ними. И зашел разговор, кто за что страдает, в чем богу виноват. Стали сказывать, тот душу загубил, тот две, тот поджег, тот беглый, так ни за что. Стали старичка спрашивать: ты за что, мол, дедушка, страдаешь? Я, братцы мои миленькие, говорит, за свои да за людские грехи страдаю. А я ни душ не губил, ни чужого не брал, акромя что нищую братию оделял. Я, братцы мои миленькие, купец; и богатство большое имел. Так и так, говорит. И рассказал им, значит, как все дело было, по порядку. Я, говорит, о себе не тужу. Меня, значит, бог сыскал. Одно, говорит, мне свою старуху и деток жаль. И так то заплакал старичок. Случись в их компании тот самый человек, значит, что купца убил. Где, говорит, дедушка, было? Когда, в каком месяце? все расспросил. Заболело у него сердце. Подходит таким манером к старичку – хлоп в ноги. За меня ты, говорит, старичок, пропадаешь. Правда истинная; безвинно напрасно, говорит, ребятушки, человек этот мучится. Я, говорит, то самое дело сделал и нож тебе под голова сонному подложил. Прости, говорит, дедушка, меня ты ради Христа.
Каратаев замолчал, радостно улыбаясь, глядя на огонь, и поправил поленья.
– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.
Не самый рассказ этот, но таинственный смысл его, та восторженная радость, которая сияла в лице Каратаева при этом рассказе, таинственное значение этой радости, это то смутно и радостно наполняло теперь душу Пьера.

– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L"Empereur! L"Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu"est ce qu"il a dit? Qu"est ce qu"il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.

Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.

С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l"etat de ses troupes dans les differents corps d"annee que j"ai ete a meme d"observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l"esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l"interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu"on rallie l"armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l"artillerie qui n"est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l"on n"y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d"Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.

Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.

Конфуцианство – китайское этико-политическое учение, связываемое с именем Конфуция (551-479 до н. э.). В Китае это учение известно под названием «Школа ученых»; таким образом традиция никогда не возводила данное этико-политическое учение к деятельности одного мыслителя.

Конфуцианство возникло как этико-социально-политическое учение в Период Чуньцю (722 до н. э. по 481 до н. э.) – время глубоких социальных и политических потрясений в Китае. В эпоху династии Хань конфуцианство стало официальной государственной идеологией и сохранило этот статус вплоть до начала XX века, когда учение было заменено на «три народных принципа» Китайской Республики. Уже после провозглашения КНР, в эпоху Мао Цзэдуна, конфуцианство порицалось как учение, стоящее на пути к прогрессу. Лишь в конце 1970-х культ Конфуция начал возрождаться и в настоящее время конфуцианство играет важную роль в духовной жизни Китая.

Центральными проблемами, которые рассматривает конфуцианство, являются вопросы об упорядочении отношений правителей и подданных, моральных качествах, которыми должен обладать правитель и подчинённый и т. д.

Формально конфуцианство никогда не являлось религией, ибо в нём никогда не было института церкви. Но по своей значимости, степени проникновения в душу и воспитания сознания народа, воздействию на формирование стереотипа поведения, оно успешно выполняло роль религии.

Конфуций

Конфуций родился в 551 году до нашей эры. Отцом его был великий воин своего времени, прославившийся своими подвигами Шу Лянхэ. Шу Лянхэ в момент появления Конфуция был уже немолод.

К тому времени у него уже было девять дочерей, что делало его очень несчастным. Ему нужен был достойный продолжатель древнего аристократического рода. Старший сын Шу Лянхэ был очень слаб от рождения и воин не решался сделать его своим наследником. Поэтому наследником должен был стать Конфуций. Когда мальчику было два года и три месяца (китайцы считают возраст ребенка с момента зачатия), Шу Лянхэ скончался. Две предыдущие жены Шу Лянхэ, ненавидевшие молодую мать наследника, не стали сдерживать свою ненависть к ней, и, вырвав сына из атмосферы дрязг и скандалов, женщина вернулась в свой родной город.

Однако родители не согласились принять ее в дом, который она опозорила, выйдя замуж раньше двух старших сестер, да еще за человека намного старше. Поэтому мать с маленьким Конфуцием поселились отдельно от всех. Жили они очень замкнуто, однако мальчик рос веселым и общительным, много играл со сверстниками. Несмотря на бедность, мать растила его достойным преемником знаменитого отца. Конфуций знал историю своего рода, насчитывающую не одно столетие. Когда Конфуцию было семнадцать лет, умерла его мать, которой в ту пору едва исполнилось тридцать восемь лет.

С огромным трудом Конфуций разыскал могилу отца и в соответствии в религиозными обрядами похоронил рядом мать.

Выполнив свой сыновний долг, юноша возвращается домой и живет один. Из-за бедности он вынужден был делать даже женскую работу, которой раньше занималась его умершая мать. В то же время Конфуций помнил о своей принадлежности к высшим слоям общества. Выполняя обязанности отца семейства, Конфуций поступает на службу богатому аристократу Цзи, сначала управляющим складов, затем домашним слугой и учителем. Здесь впервые убедился Конфуций в необходимости образованности.

Служил Конфуций до обретения зрелости, чувство которой пришло к нему в возрасте тридцати лет. Позднее он скажет: "В пятнадцать лет я обратил свои помыслы к учебе. В тридцать лет я обрел самостоятельность. В сорок лет я освободился от сомнений. В шестьдесят лет я научился отличать правду от неправды. В семьдесят лет я стал следовать желаниям моего сердца и не нарушал ритуала".

К тридцати годам сложились и его основные этико-философские концепции, в основном касающиеся управления государством и обществом. Более четко сформулировав эти концепции, Конфуций открывает частную школу, появляются первые ученики, некоторые из них сопровождали своего Учителя в течении всей своей жизни. Желая использовать свои учения в практической деятельности, Конфуций присоединяется к изгнанному высшей аристократией царю и бежит в соседнее царство. Там он знакомится с советником могущественного царя Цзин Гуна Янь Ином и, беседуя с ним, производит очень хорошее впечатление. Воспользовавшись этим, Конфуций добивается встречи с самим царем, и, разговаривая с ним, потрясает Цзин Гуна глубиной и широтой своих познаний, смелостью и необычностью суждений, интересностью взглядов, высказывает свои рекомендации по управлению государством.

Возвратившись в родное царство, Конфуций становится известным человеком. По личным мотивам он отказывается от нескольких возможностей стать чиновником. Однако вскоре отвечает согласием на приглашение царя Дин-гуна и, продвигаясь по служебной лестнице, занимает пост сычкоу (главного советника самого царя). На этом посту Конфуций прославился многими мудрыми решениями. Вскоре обеспокоенное его увеличивающимся влиянием окружение царя вынуждает его "добровольно" покинуть свой пост. После этого для Конфуция наступает пора странствий.

Долгие четырнадцать лет в окружении учеников он путешествует по Китаю, прославившись еще больше. Однако его желание вернуться на родину усиливается, и вскоре, при содействии одного из бывших учеников, Конфуций с большими почестями возвращается домой как очень уважаемый человек. К его помощи прибегают цари, многие из которых зовут его к себе на службу. Но Конфуций прекращает поиски "идеального" государства и все больше внимания уделяет своим ученикам. Вскоре он открывает частную школу. С целью сделать ее более доступной, Учитель назначает минимальную плату за обучение. После нескольких лет преподавания в своей школе на семьдесят четвертом году жизни Конфуций умирает. Произошло это в 478 году до нашей эры.

Сыновняя почтительность сяо

Сыновняя почтительность (сяо 孝) – одно из центральных понятий в конфуцианской этике и философии. Изначально означало уважение родителей; затем распространилось на всех предков. А поскольку правителю в конфуцианстве отводилось место "родителя всего народа", добродетель сяо затрагивала всю социально-политическую сферу. Нарушение принципов сяо считалось тяжким преступлением.

5 Видов сяо:

▪ Управляющий и подчиненный

▪ Отец и сын

▪ Муж и жена

▪ Старший и младший братья

▪ 2 друга

В большинстве отношений, за исключением дружеских, предпочтение отдается старшим. Особенно большое значение уделяется отношению ребенка к свои родителям, в том числе и умершим.

Теория сяо была закреплена текстуально в трактате "Сяо цзин" (Канон сыновней почтительности), приписываемом Конфуцию. В нём излагается беседа между учителем и его любимым учеником, Цзэн-цзы. Поскольку этот текст отличался внятностью и сравнительной простотой (всего 388 различных иероглифов), начиная с династии Хань он использовался в качестве учебника для чтения в начальном образовании.

Идеи сыновьей почтительности до сих пор регулируют многие сферы китайского общества.

Взаимоотношения

Гармоничные взаимоотношения являются очень важным элементом конфуцианства. Из взаимоотношений возникают различные обязанности: у детей и родителей, управляющих и подчиненных, учителей и учеников. Если младшие должны быть преданы старшим, то старшие должны проявлять благожелательность и т.д. Такие отношения до сих пор пронизывают восточноазиатские народы.

Цель конфуцианского учения – социальная гармония, достигнутая усилием каждого члена общества.

Благородный муж

Цзюнь-цзы, благородный муж, совершенный человек, человек высших моральных качеств, мудрый и абсолютно добродетельный человек, не совершающий ошибок.

Понятие "благородного мужа" имеет у Конфуция два взаимосвязанных смысла – принадлежащего по праву рождения к высшим слоям общества, к знати и образец человеческого совершенства. Принадлежность к знати само по себе не гарантирует совершенства, хотя и предполагает его, ибо дает человеку возможность для саморазвития. Для достижения же совершенства необходима большая духовная работа над собой, которой трудно ожидать от малоимущих простолюдинов, не способных к усвоению мудрости. Получается, что человеческое совершенство в принципе доступно всем, но является обязанностью именно высших слоев общества, от которых зависит жизнь государства.

Благородный муж знает цену знанию и всю жизнь учится, ибо самый главный порок – это не любить учиться.

Противоположность благородному мужу – сяо жэнь (дословно – "мелкие людишки"), которые не в состоянии постичь жэнь.

Исправление имен

Конфуцианство придавало большое значение учению чжэн мин (об "исправлении имён"), которое призывало ставить всех в обществе на свои места, строго и точно определять обязанности каждого, что было выражено словами Конфуция: "Государь должен быть государем, подданный – подданным, отец – отцом, сын – сыном". Конфуцианство призывало государей управлять народом не на основе законов и наказаний, а при помощи добродетели, примером высоконравственного поведения, на основе обычного права, не обременять народ тяжёлыми налогами и повинностями.

Один из наиболее видных последователей Конфуция – Мэн-цзы (4-3 вв. до н. э.) – в своих высказываниях допускал даже мысль о том, что народ имеет право свергнуть путем восстания жестокого правителя. Эта мысль определялась в конечном счете сложностью социально-политических условий, наличием сильных пережитков первобытнообщинных отношений, острой классовой борьбой и распрями между существовавшими тогда в Китае царствами.

Управление государством

Кто правит согласно добродетели,
Подобен северной звезде:
Стоит на своем месте
В кругу других созвездий.

Возвышение правителя в государстве осуществлялось путем знамений Неба (культ которого тогда зарождался в Китае) и проводилось чиновниками и из чиновников (если они были цзын-цзы). "Благородный муж (правитель) боится трех вещей веления Неба, великих людей и совершенномудрых". Тем самым правитель постоянно находился под угрозой "совершенномудрых", которые по своему произволу могли сделать из правителя изгоя. Но с другой стороны и правитель наделялся по Конфуцию жень (человеколюбием).

Бюрократия, являясь носителем Ли в государстве, получила в конфуцианстве своего верного покровителя, и дало ей право на законное свержение не устраивающего их правителя (этим бюрократия часто пользовалась), путем выгодного для себя толкования правил или природных явлений.

Одним из реальных воплощений идеалов конфуцианства и стала система государственных экзаменов, призванная поставить на службу обществу истинные человеческие добродетели. Впервые в истории человечества на государственном уровне была поставлена и в целом решена задача привлечения на службу наиболее достойных граждан, сочетавших в себе высокую духовность, мудрость, опыт и социальную активность.

Методику подбора и подготовки чиновников переняли у Китая и страны, испытавшие мощное влияние его уникальной культуры. На протяжении столетий они формировали свой кадровый «корпус», сообразуясь с китайским опытом.

Конфуций - одна из самых загадочных и влиятельных исторических личностей в истории мира. Родившись более 2,5 тысяч лет назад на территорий распавшегося единого древнекитайского Чжоуского государства, он стал одним из первых философов, учения которых даже сегодня имеют значение для последователей его учения, историков, а также государственных деятелей.

Вокруг личности Кун-цзы возникло немало мифов и мистификаций, что характерно для почитаемых и почти обожествленных исторических персоналий. Но кроме этого, о жизненной истории Конфуция есть достаточно надежных сведений, которые помогают определенно составить портрет древнекитайского мудреца и философа.

Как один из первых идеологов правильной, ответственной и от части персонализированной государственной машины, "Учитель" стал примером для многих поколений китайских бюрократов, которые во все времена отличались слаженностью работы и исполнительностью. Гуманистическая и, в то же время, ориентированная на государственную справедливость идеология этики в государственных и бытовых делах, развитая Конфуцием и его учениками, не только стала основой состоятельности больших азиатских государств, но даже получила статус религиозного течения, хотя таким по сути не является.

Чтобы разобраться, что принесли миру идеи Конфуция, стоит более детально рассмотреть его жизнь, учения и какие от этого возникли последствия.

Рождение и значение имен философа

Конфуций родился во времена междоусобных войн в Китае, после развала Чжоуского государства, когда начался период так называемых "срединных" царств, - в 552 или 551 годах до н.э. Согласно некоторым исследованиям, настоящая дата рождения (552 год) была подменена учениками Конфуция, чтобы придать ей более сакрального смысла.

В существовавшем на то время царстве Лу, в котором родился философ, велась летопись под названием "Чунь цю" (летопись "Весен и осеней") - с 722 по 481 гг. до н.э., а с 481 по 221 гг. до н.э. - летопись "Чжань-го" (летопись "Воюющих государств"), давшая название соответствующему периоду истории Древней Поднебесной.

Местом рождения для будущего "Учителя" всего Китая стал город Цзоу царства Лу. Сегодня этот город носит другое название - ЦюйФу, и находиться в одной из провинций КНР - Шаньдун.

Имя Конфуций - происходит от латинского варианта одного из имен философа: Кун-фу-цзы - Confucius. Иногда встречается форма имени Кун-цзы, или просто Цзы. Стоит понимать, что Цзы - это только приставка к имени обозначающая термин "Учитель", под которым он известен большинству почитателей.

При рождении Конфуций получил два имени Цю и Чжун-ни, которые соответственно означают "холм" и "второй из глины", что связано с историей рождения - этими именами его нарекла мать.

Когда родители будущего мудреца узнали, что у них будет ребенок, то отправились в паломничество к святому месту, чтобы вымолить у божества Глиняного холма рождения сына-наследника. После удачных родов неподалеку святого места мать наградила философа.

Семья и происхождение

Мать Конфуция Янь Чжицзай была младшей из троих сестер в своей семье. Она родилась в 568 году до н.э. и на момент заключения брака ей не было даже 20 лет.

Отец мудреца был военным в возрасте по имени Шулян Хэ. Когда он решил жениться, то, как повествуют древние источники, ему было 66 (по некоторым данным - 63) лет. Причиной поисков новой жены послужило то, что у Шулян Хэ не было наследников, а единственный имеющийся сын (Бо Ни, известный также как Мэн Пи), рожденный от наложницы, оказался больным от рождения и на роль преемника не подходил.

Одна из версий истории рождения Конфуция заключается в возможности его появления на свет, как внебрачного сына Шулян Хэ. Дело в том, что женитьба 60-летнего старика с молодой девушкой в то время воспринималось как варварство - таким старым мужчинам не принято было создавать новую семью. Последователи конфуцианства версию внебрачного происхождения "Учителя" отрицают, а исторических доказательств этой теории нет.

По происхождению Шулян Хэ из рода Кун был потомственным Ши - из сословия дальних родственников и побочных ветвей аристократических фамилий Китая. Исследователям, занимавшимися поисками происхождения рода Кун, стало известно, что он произошел от одного из сыновей Ди И - предпоследнего из императоров династии Инь, который был правителем Китайского государства в период с 1101 по 1076 гг. до н.э.

Несколько поколений предков Конфуция имели славу, богатство и отличались хорошими традициями образования, общественно-политической и духовной деятельности. Во времена Му Цзинфу (прадедушка Конфуция во 2 поколении) семью Кун начали преследовать, после чего тот скрылся на территории Лу, где семья лишилась бывших благ, известности и влияния. С тех пор все преемники служили правителям Лу, входя таким образом в сословие Ши.

Именно из Ши вырастал в тот период слой бюрократического аппарата государства, отличающегося определенными ценностями. Образование, почитание истории и древних правителей передавалось в семьях Ши от поколения к поколению, что также отразилось и на ценностях самого Конфуция.

Бедность, собственная семья, обучение

Поскольку отец Конфуция умер от старости, когда его сыну было только три года, а от его матери отвернулась семья, то будущему философу пришлось все детство и юность прожить с матерью в нищите. Он долгие годы занимался грязной работой, чтобы иметь средства к существованию.

В возрасте 15 лет будущий мудрец начинает осознавать важность образования и приступает к изучению 5 искусств (чтение и каллиграфия, математика, ритуалы, стрельба из лука, езда на колеснице).

В 16-летнем возрасте Конфуций лишился матери. Сначала он похоронил ее на Дороге Пяти отцов Уфуцюй, чтобы потом иметь возможность похоронить рядом со своим отцом, о месторасположении могилы которого он на момент смерти матери ничего не знал. Янь Чжицзай решила не рассказывать об этом сыну. Но позже Конфуций узнал о месте захоронения отца - возле горы под названием Фаншань, после чего перенес к нему и прах матери.

В 19-летнем возрасте Конфуций женился. В браке родились сын Ли и 2 дочери. С сыном Конфуций имел напряженные отношения, из-за чего позже его ученики назвали своего "Учителя" строгим и требовательным к собственному сыну.

Овладев пятью искусствами, малоизвестный будущий мудрец получает должность в клане Цзи - становиться счетоводом и ответственным за скот.

Некоторые писатели того времени создали миф о том, что в этот период Конфуций встретился с Лао-Цзы в царстве Чжоу, основательных исторических подтверждений чему исследователи так и не нашли.

В 27 лет Конфуций получил достаточно высокую должность в царстве Лу - в главной кумирне, а в 30 лет у философа наконец появилась возможность открыть собственную школу.

Школа Конфуция

Открыв свою собственную школу, философ наконец начал реализацию своих основных идей.

Во-первых, он начал обучать в своей школе всех желающих за довольно скромную плату - связку сушеного мяса. Таким образом практически любой китаец мог получить доступ к обучению.

Как сообщается в исторических источниках, общее число учеников школы достигло 3 тысяч человек. При этом известно о 70 учениках Конфуция, ставших его преемниками на пути распространения идей, образовавших в итоге концептуальную основу конфуцианства, ставшего в итоге религиозным учением.

В некоторых источниках указывается число 72 ученика, но историки утверждают, что это лишь одна из многих попыток придать символизм истории жизни философа.

На протяжении работы школы Конфуций длительное время развивает свои учения, а также пытается найти великих правителей - "благородных мужей", которые смогут на практике реализовать его подход правильного управления.

Кроме того, в исторических документах существуют сведения о посещении школы известными общественно-политическими деятелями и руководителями отдельных царств и земель.

Поиски великих правителей

После создания собственной школы в 522 году до н.э. Конфуций обращается к разным правителям китайских царств, которые могли бы воплотить в жизнь его мировоззрение касательно принципов управления государством. В связи с этим Конфуцию приходится много путешествовать и становиться участником, а также жертвой интриг.

В 517 году до н.э., в возрасте 35 лет "Учитель" отправился в царство Ци, где в итоге задержался на пару лет, но в 515 году до н.э. вынужден был покинуть дворец правителя Ци - Цзин-гуна. Причиной ухода со двора правителя царства Ци послужило давление со стороны местного аристократического сословия.

Конфуций вернулся в Лу и, получив дипломатическую должность в 500 году до н.э., успешно работал на своем посту, пока не был спровоцирован представителями царства Ци при выполнении одного из ритуалов жертвенной церемонии.

После этого философ покинул свою должность в Ли, а в последующие годы много путешествовал. Около 14 лет заняли у Конфуция его посещения разных царств. Согласно исследованиям, он прошел не менее 9 больших дворов, общаясь с правителями и выполняя роль наставника.

Кроме этого, Конфуций в этот период собрал немало поклонников по всему Китаю.

Учение Конфуция

Главный образ, созданный Конфуцием, был образ учителя, который передает знания, а не создает их. В понимания философа и его последователей, учение конфуцианства берет истоки из почитания древности.

Древность, как ее понимают ученики школы китайского мудреца, является эталоном правильного образа действий.

В этом кроется и некоторая опасность концепции конфуцианства насчет поклонения древности, поскольку поступки легендарных правителей прошлого по умолчанию считаются верными, а все, что входит в конфронтацию с ними - ложное, неистинное. Хотя в то же время Конфуций признает, что главные примеры для подражания - древние правители Яо и Шунь - также не являлись идеальными и "совершенномудрыми", о чем встречаются записи в книге "Лунь-юй".

"Лунь-юй" - главный текст конфуцианства, книга, собравшая все основные высказывания Конфуция, имеющие отношение к его учениям.

В основе конфуцианства стоит определение двух типов людей:

• цзюнь-цзы - благородный человек, добродетельный муж, личностный эталон;
• сяо жэнь - маленький, простой человек, неспособный понять учение.

Обладающий добродетелями цзюнь-цзы должен иметь пять главных жизненных качеств, которые и стали основой для мировоззрения последователей великого мудреца и учителя.

Добродетели и принципы конфуцианства

Пять добродетелей благородного мужа, согласно Конфуцию, также имеют некоторое отношения к стихиям, которых в Китая также насчитывается 5. Уже позже, после формирования и обоснования этих добродетелей им в соответствие начали ставить стихии.

Жэнь (человеколюбие) - главная добродетель в человеке, определяющая его способность придерживаться правильного баланса любви и ненависти. Жэнь можно определить, как стремление к статусу-кво: не делать другому человеку того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе. Стихия - дерево.

Чжи (мудрость) - благодетель, которая помогает человеку не только принимать знания, но и реализовывать их на практике. Истинной мудростью, согласно Конфуцию, обладает лишь тот, кто "размышляет и учиться", поскольку первое без второго - губительно, а второе без первого - напрасная трата времени. Стихия - вода.

И (справедливость) - постулат, в некоторой степени уравновешивающий жэнь и исходит из него. Он указывает на необходимость соответствия внешней формы внутреннему знанию. Стихия - металл, символ прочности, прямоты, однозначности.

Ли (ритуал) - благодетель, отвечающая за нормативное поведение и выполнение предписаний, согласно которым устроено общество. Неподобающее ли должно оставаться вне пределов устоя общества, оно не должно вызывать интерес. Соблюдение ритуала - важнейшая основа сохранения баланса, которая выступает также нормативной предпосылкой конфуцианства, обуславливая важность действий каждого члена общества, находящегося на своем месте. Соответствует огню, энергии движения и роста общества.

Синь (искренность) - определяет меру осторожности в поступках. Этот постулат предвидит выполнение данного слова, а также необходимость исправления ошибок. Понятия стыда, радости или любых других естественных реакций в конфуцианстве - показательные. Земля в качестве стихии уравновешивает ли - во избежание высокомерия и лицемерия.

В конфуцианстве сформулировано также несколько важных понятий для полноты концепции.

Сяо (почтение) - важная особенность благородного мужа. Только почитая старших, руководителей, родителей можно стать благородным мужем, претендовать на то, чтобы стать достойным правителем. С другой стороны, родитель и правитель должны ощущать отцовскую любовь к младшим.

Тянь (небо) - самый достойный пример подражания в плане ритуала ли. Первыми подражателями стали Яо и Шунь, которые создали нормы и ритуал.

Дао (путь) - правильный путь, этический, порожденный человеком и небом. Цель человека в жизни - пройти этот путь.

Чжэн-мин (выправление имен) - самый важный критерий оценки человека и его добродетелей. Если поступки человека соответствуют его месту в обществе, то он носит правильное имя, название. Если человек ведет себя неподобающе, например, не как правитель, то он не может быть правителем. Здесь мысли апологетов конфуцианства переплетаются с постулатами меритократии. Важность чжэн-мин в учении Конфуция проявилась даже в том, как он подбирал учеников.

Смысл и значение конфуцианства на Востоке

Конфуцианство дало старт многовековым процессам образования мощной идеологической подоплеки китайского общества. Также учения философа вышли далеко за пределы Поднебесной.

Постулаты конфуцианства коренным образом противоречат моизму, проповедующему "всеобщую любовь", предлагая обществу любовь справедливую, что делает конфуцианство более социализированным и менее утопичным, чем моизм.

С другой стороны, концепция последователей Конфуция опровергает необходимость придерживаться закона, к чему призывают сторонники легизма. В противовес "букве закона", можно сказать, конфуцианство открывает широкие возможности для соблюдения "духа закона".

Становясь основой к подходу управления, учение Конфуция коренным образом изменяет суть управления. Благодаря своему влиянию оно стало этико-политической нормативной основой китайского общества и утверждается на своих позициях, несмотря на все исторические, политические и экономические изменения мира в целом и Поднебесной в частности.

Смерть Конфуция и его наследие

Конфуция похоронили в родном Цюйфу в 479 году до н.э. Ему было 73, когда он умер, хотя некоторые исследователи пытаются доказать, что он умер в 72 года (сакральное число). Несмотря на это, имя философа навсегда останется в истории и памяти человечества.

Собрание "Лунь-юй" ("Рассуждения и разговоры") - сегодня главный источник мудрости великого Кун-Цзы. Многие книги, которые приписывают ему, он не писал, или же об этом отсутствует достоверная информация.

Начиная со времен Хань (2 век до н.э. - 2 век н.э.) на его могиле и в построенном возле нее храме паломники совершают обряды и поклонение. Жизнь и наследие Конфуция привлекает интерес всего населения планеты на протяжении вот уже 2,5 тысяч лет, и скорее всего, будет оставаться актуальной и дальше, как минимум для 6,5 миллионов последователей конфуцианства в мире.

Родился Конфуций в 551 г. до нашей эры в царстве Лу. Отец Конфуция Шулян Хэ был храбрым воином из знатного княжеского рода. В первом браке у него родились только девочки, девять дочерей, а наследника не было. Во втором браке столь долгожданный мальчик родился, но, к несчастью, был калекой. Тогда, в возрасте 63 лет, он решается на третий брак, и его женой соглашается стать молодая девушка из рода Янь, которая считает, что нужно выполнить волю отца. Видения, которые посещают ее после свадьбы, предвещают появление великого человека. Рождению ребенка сопутствует множество чудесных обстоятельств. Согласно традиции, на его теле имелось 49 знаков будущего величия.

Так родился Кун-фу-цзы, или Учитель из рода Кун, известный на Западе под именем Конфуция.

Отец Конфуция умер, когда мальчику было 3 года, и молодая мать посвятила всю жизнь воспитанию мальчика. Ее постоянное руководство, чистота личной жизни сыграли большую роль в формировании характера ребенка. Уже в раннем детстве Конфуций отличался выдающимися способностями и талантом предсказателя. Он любил играть, подражая церемониям, бессознательно повторяя древние священные ритуалы. И это не могло не удивлять окружающих. Маленький Конфуций был далек от игр, свойственных его возрасту; главным его развлечением стали беседы с мудрецами и старцами. В 7 лет его отдали в школу, где обязательным было освоение 6 умений: умение выполнять ритуалы, умение слушать музыку, умение стрелять из лука, умение управлять колесницей, умение писать, умение считать.

Конфуций родился с беспредельной восприимчивостью к учению, пробужденный ум заставлял его читать и, самое главное, усваивать все знания, изложенные в классических книгах той эпохи, поэтому впоследствии о нем говорили: «Он не имел учителей, но лишь учеников». При окончании школы Конфуций один из всех учащихся сдал сложнейшие экзамены со стопроцентным результатом. В 17 лет он уже занимал должность государственного чиновника, хранителя амбаров. «Мои счета должны быть верны — вот единственно о чем я должен заботиться», — говорил Конфуций. Позже в его ведение поступил и скот царства Лу. «Быки и овцы должны быть хорошо откормлены — вот моя забота», — таковы были слова мудреца.

«Не беспокойся о том, что не занимаешь высокого поста. Беспокойся о том, хорошо ли служишь на том месте, где находишься».

В двадцать пять лет за свои бесспорные достоинства Конфуций был отмечен всем культурным обществом. Одним из кульминационных моментов в его жизни стало приглашение благородного правителя посетить столицу Поднебесной. Это путешествие позволило Конфуцию в полной мере осознать себя наследником и хранителем древней традиции (таковым считали его и многие современники). Он решил создать школу, основанную на традиционных учениях, где человек учился бы познавать Законы окружающего мира, людей и открывать собственные возможности. Конфуций хотел видеть своих учеников «целостными людьми», полезными государству и обществу, поэтому учил их различным областям знания, основывающимся на разных канонах. Со своими учениками Конфуций был прост и тверд: «Почему тот, кто не задает себе вопросы «почему?», заслуживает того, чтобы я задавал себе вопрос: «Почему я его должен учить?»

«Кто не жаждет знать, того не просвещаю. Кто не горит, тому не открываю. А тот, кто по одному углу не может выявить соотношения трех углов, — я для того не повторяю».

Слава о нем распространилась далеко за пределы соседних царств. Признание его мудрости достигло такой степени, что он занял пост Министра правосудия — в те времена самую ответственную должность в государстве. Он сделал так много для своей страны, что соседние государства стали опасаться царства, блестяще развивавшегося усилиями одной личности. Клевета и наветы привели к тому, что правитель Лу перестал внимать советам Конфуция. Конфуций покинул родное государство и отправился в путешествие по стране, наставляя правителей и нищих, князей и пахарей, молодых и стариков. Везде, где он проходил, его умоляли остаться, однако он неизменно отвечал: «Мой долг распространяется на всех людей без различия, ибо я считаю всех, кто населяет землю, членами одной семьи, в которой я должен исполнять священную миссию Наставника».

Для Конфуция знание и добродетель были едины и неразделимы, и поэтому жизнь в соответствии со своими философскими убеждениями являлась неотъемлемой частью самого учения. «Подобно Сократу, он не отбывал «рабочее время» со своей философией. Не был он и «червем», зарывшимся в свое учение и сидящим на стуле вдали от жизни. Философия была для него не моделью идей, выставляемых для человеческого осознания, но системой заповедей, неотъемлемых от поведения философа». В случае Конфуция можно смело ставить знак равенства между его философией и его человеческой судьбой.

Умер мудрец в 479 году до нашей эры; свою смерть он предсказал ученикам заранее.

Несмотря на внешне скромные биографические данные, Конфуций остается величайшей фигурой в духовной истории Китая. Один из его современников говорил: «Поднебесная давно пребывает в хаосе. Но ныне Небо возжелало сделать Учителя пробуждающим колоколом»

Конфуций не любил говорить о себе и весь свой жизненный путь описал в нескольких строчках:

«В 15 лет я обратил свои помыслы к учению.
В 30 лет — я обрёл прочную основу.
В 40 лет — я сумел освободиться от сомнений.
В 50 лет — я познал волю Неба.
В 60 лет — я научился отличать правду от лжи.
В 70 лет — я стал следовать зову моего сердца и не нарушал Ритуала».

В этом высказывании весь Конфуций — человек и идеал традиции, известной как конфуцианство. Его путь от учёбы через познание «воли Неба» к свободному следованию желаниям сердца и соблюдению правил поведения, которые он считал священными, «небесными», стал нравственным ориентиром всей культуры Китая.

Как любил говаривать персонаж одного из всеми любимых отечественных фильмов: «Восток — дело тонкое». Он привлекает многих своей загадочностью с легким налетом мистицизма. Особенно интересна культура Китая, долгие годы остававшаяся для европейцев полной тайн. Эта великая держава, которая длительное время развивалась изолированно от других, создала собственную культуру, традиции и ценности, а также дала миру нестандартных и мудрых мыслителей, чья оригинальность мышления ничуть не уступает философам Древней Греции.

Одним из таких «гигантов мысли» принято считать Конфуция, который создал даже отдельное течение в философии, называющееся его именем. Он жил достаточно давно, приблизительно в пятом веке до нашей эры, потому сведения о нем скудны и немногочисленны. Однако мало кто действительно знает, что же это был за человек и как сложилась его судьба. Есть смысл разобраться, опираясь исключительно на объективные факты, которые дошли до наших дней.

Восточный мудрец Конфуций: биография спокойного человека

Самый известный факт об этом человеке то, что именно он основал целую школу философии, которая была названа конфуцианством. В основу учения им были положены нравственные и этические нормы поведения, которые не утратили своей актуальности и злободневности даже в наши дни. Именно они стали руководством для отношений меж разными слоями общества, а также между государством и отдельной личностью.

Разбираясь, кто такой Конфуций, следует понимать, что его учение нельзя воспринимать как религию в чистом виде. Несмотря на то, что еще при жизни мудреца держава приняла его философию в качестве официальной, рассматривать ее стоит исключительно как побуждение и руководство к действию, как повседневный «путеводитель» высокоморального и ответственного перед собой и другими человека. Религиозная культовость и обрядовость, какой мы ее знаем, совершенно отсутствует в этом учении.

Кратко о мудреце Китая

Уже много лет кряду Конфуция можно смело называть символом Поднебесной, ее древней, глубокой культуры и оригинальной философской мысли. Его также называют первоучителем всех китайцев, ведь на протяжении многих веков по правилам и нормам, составленных этим человеком, жили не только обитатели одной этой страны, но и многочисленные соседи: корейцы, японцы и прочих восточные народы. Его можно поставить в один ряд с пророком Мухаммедом для мусульманского сообщества или Иисусом Христом для всего христианского мира.

В своих учениях Конфуций никогда не говорил, что изобрел что-то сам, но множество раз повторял, что опирается на древнюю мудрость, веками формировавшую постулаты мировоззрения, которое он оформил в слова и начертал на бумаге. Он считал человека не отдельной единицей, а частью чего-то целого, к примеру, общества. Любая частица мироздания, в том числе и отдельная личность, обязательно взаимодействует с окружающей вселенной. Если не достичь в этом гармонии, то диссонанс нарушит зыбкое равновесие. При этом сам мудрец признавал власть правителя абсолютно священной, его решения незыблемыми, а разделение людей на “благородных мужей” и “мелких людишек” вполне справедливым.

Так же как Сократ, Аристотель или Пифагор, Конфуций не оставил письменного изложения своей философии. Подобно древним мудрецам, он обзавелся учениками, которые записывали за ним и сохранили его слова для потомков, составив книгу под названием «Лунь-юй». В свободном переводе это звучит, как «Беседы и суждения». В основном, она представляет собой длинный список разнообразных афоризмов и мудрых изречений на каждый день для любого случая.

Ранние годы будущего Учителя

Общеизвестно, что мудрец вел свой род от древнего аристократического рода Кун. Древним предком его был некий Вэй-цзы, верно служивший императору из династии Чжоу, который правил еще в одиннадцатом или десятом веке до нашей эры. Император Чэнь-вана, видя доблесть и верность своего любимого воина, решил «премировать» его уделом (княжеством) Сун, сделав тем самым его чжу хоу (князем).

Шло время, сменялись поколения, заслуги великих воинов забывались, а сам род постепенно терял влияние, пока Му Цзинфу (одному из предков) не пришлось бежать из родных краев, дабы сохранить жизнь. Остановиться он решил в провинции Лу.

Отец будущего философа, Шулян Хэ, был профессиональным военным, а к моменту появления у него сына он уже разменял седьмой десяток. Он взял себе юную семнадцатилетнюю наложницу из города Цюйфу по имени Янь Чжэнцзай, которая сразу же забеременела. Примерно в пятьсот пятьдесят первом году она произвела на свет младенца, который при рождении получил имя Кун Цю. Когда мальчонке исполнилось всего полтора года, его престарелый отец скончался. До всей житейской мудрости ему приходилось доходить самостоятельно, под руководством нежной и любящей матери.

Старшие жены Шулян Хэ откровенно не любили юную девушку. Они и при жизни мужа строили ей козни. Когда его не стало, опасаясь за жизнь своего малыша, она решила отправиться на родину. Возвращение в родительский дом считалось позором, потому юная вдова поселилась отдельно и стала воспитывать сына. С раннего детства мальчишка был приучен помогать матери, так как за душой у них не было ни гроша, а также поклоняться предкам, как было принято в Китае тех времен. Матушка всегда рассказывала ему о том, каким великим, бесстрашным воином, справедливым правителем был его отец, потому сорванец решил занять достойное место в этом мире.

Шесть искусств

Чтобы чего-то добиться, требовалось хорошее образование, но денег на преподавателей не было. Потому мальчик решил учиться самостоятельно. Как и было принято, он стал штудировать шесть искусств.

• Исполнение ритуалов.
• Понимание и воспроизведение (исполнение) музыкальных произведений.
• Стрельба из лука.
• Чтение и письмо.
• Управление колесницей с одной, двумя или тремя лошадьми.
• Владение счетными навыками (сложение, вычитание, умножение, деление).

Только в совершенстве овладев всеми этими премудростями, молодой человек мог получить статус аристократа, настоящего «благородного человека».

Административная карьера Конфуция

Усидчивость, усердие и даже некоторый «трудоголизм» привел к тому, что юношу заметили. Сперва он был определен на должность распорядителя амбаров. Он распоряжался приемкой, выдачей, а также учетом зерна клана Цзи из царства Лу (ныне провинция Шаньдун). Через некоторое время, увидев рвение и самоотдачу молодого человека, а по свидетельствам, ему к тому времени исполнилось девятнадцать, правитель решил повысить его. Тогда он был назначен чиновником, который занимался учетом скота.

К тому времени правящая династия Чжоу переживала свои последние годы, а власть императора стала более номинальной, чем реальной. В стране царила разруха, бедные становились еще беднее, а вместо истинных благородных мужей правителя окружали «псевдоаристократы», жаждущие лишь денег и безграничной власти. В возрасте двадцати семи лет философа Конфуция, который уже прославился на всю провинцию своей мудростью и рассудительностью, берут на службу в главную кумирню (молельню с идолами) царства Лу. Ученики, желающие услышать мудрость из уст Конфуция, длительное время ходили за ним толпой, спали за воротами его дома.

Учитель никогда не обращал внимания на родословную (происхождение) юношей, которые приходили к нему. Он считал, что благородным мужем вполне способен стать и сын простолюдина. Приблизительно в пятисотом году он принял должность главы всего судебного ведомства, но завистники устроили провокацию на одном из богослужений. Это заставило седовласого мужа собирать вещи и убраться восвояси на долгие четырнадцать лет.

От управления к преподаванию

Видя все несовершенство мира, собрав своих учеников, Конфуций отправился в путешествие. Мужчину буквально выводило из равновесия неумение некоторых правителей находить общий язык с народом, сохранить его доверие. Он решил отыскать такого царя, который прислушался бы к его словам, внял мольбам и восстановил страну такой, какой она была в свои лучшие годы – период расцвета. Ему нужен был такой император, для которого жажда власти, стяжательство, интриги и измены были бы совершенно неприемлемы.

Ему даже удалось впечатлить управляющего провинцией Ци, но сановники, испугавшись, высмеяли мудреца. Тогда князь попросил его удалиться, посчитав себя чрезмерно старым, чтобы перенести издевательства еще и над собой. Только к 497 году Конфуций возвратился в родные края, где с удивлением обнаружил, что принимают его с почетом.

Царь оказался милостив: он назначил прославленного мудреца губернатором Чжун-ду, где тот уже официально смог открыть школу. Ранее полученный опыт стал ему лучшим подспорьем, он сразу же привел в порядок судебные и земледельческие дела, конфисковал земли у мздоимцев, что привело к возникновению недовольных и даже врагов.

На этой должности ему было очень нелегко, так как порой приходилось переступать через себя. Одного из чиновников он даже казнил, вопреки своим твердым убеждениям. Ученики его были поражены. Мудрец ответил им, что преступник обманывал людей, причем упорствовал в своей лжи, за что и поплатился.

Как правильно управлять страной согласно Конфуцию

На заре любой цивилизации разнообразные возникающие религиозные течения были очень тесно переплетены с мифологией, в старании объяснить появление человека. Потому и в учении Конфуция преобладают легистские (школы законников) идеи мудрости предков. Это значит, что в основе всего должны лежать учения, почерпнутые из их жизни, поступков и законов, установленных ими. Души предков считались лучшими друзьями и надежными советчиками.

Особенная роль в конфуцианстве отводится правилам, которые должен соблюдать правитель. В первую очередь, царь должен вести себя как любящий отец, который не желает зла своим детям – народу. Уважение и снисхождение были главными постулатами учения. В поиске совершенства каждый человек осуществляет свой путь, что и формирует понятие Дао (дорога, направление), который не имеет ни конца, ни начала, он вечен и нерушим. Причем он ведет каждого туда, куда ему положено, вне зависимости от личной активности или желания.

Важным моментом в размышлениях насчет природы человека была оригинальная доктрина исправления имен – одна из главных концепций всего учения. Философ Конфуций умудрился объединить науку с истинными ценностями, и вывел несколько основных понятий, которые не годились для «имянаречения» людей, в особенности правителей. По его мнению, не подходящие или “неправильные” имена следовало исправлять. Считается, что именно из этой доктрины взросли предрассудки, связанные с магическими манипуляциями именами в будущем мистиками и “колдунами”.

Социологические размышления вокруг природы человека

Следует разъяснить шесть канонов конфуцианства, выведенные ученым. Они тождественны искусствам, которые мы уже обсудили. Но существует также «Пятикнижие» (не путать с Книгой завета Моисея) – «У -Цзин».

• «И-цзин» или «Книга перемен».
• «Чунь-цю» или «Весна и осень: летопись».
• «Ши-цзин» или «Книга песен».
• «Ли-цзи» или «Книга церемоний».
• «Шу-цзин» или «Книга преданий».

Это один из самых древних памятников летописного наследия Поднебесной. Во всех этих сочинениях имеется множество вполне исторических сведений о тех временах. Там можно найти добродетели, которые необходимы для гармоничной жизни и развития индивидуума.

• Человеколюбие (принцип “возлюби ближнего” у христиан).
• Справедливость (равные права перед судом для всех).
• Ритуал (соблюдение обрядовости).
• Благоразумие (рассудительность в объективной реальности).
• Искренность (добросовестность в выполнении любого дела).

Личная жизнь философа: годы жизни Конфуция и его кончина

Вопреки заблуждениям, этот великий китайский ученый «благородный муж» не был одинок. Он никогда не претендовал на монашеское звание, хотя и обогащение его тоже не интересовало. Ему хотелось жить в гармонии с окружающим миром и научить всех остальных поступать также.

Жена и сын

О женитьбе Конфуция рассказывают легенды, наиболее вероятной можно считать следующую. В девятнадцать лет юноша встретил прекрасную девушку по имени Кикоан Ши из знатного рода Ци из провинции Сун. Спустя год у них уже был маленький сынок. В честь такого торжественного события правитель Чжан-гун послал семейству в подарок живого карпа из царских прудов. Потому малыша решено было назвать Ли, что значит карп. Также у мальчика имелось прозвище Бо Юй (рыба, старший из братьев).

Конфуций надеялся, что у него будут еще сыновья, но не сложилось. Спустя год супруга родила ему дочь, ни имя, ни судьба которой неизвестны. Есть намеки в некоторых текстах, будто мудрец развелся со своей супругой, когда ушел с работы и стал заниматься своей школой, но и это недостоверно.

Смерть древнего мыслителя

Согласно записям ученика Цзы Кунга, мудрец заранее почувствовал, что вскоре его ждет смерть. У него начались видения и вещие сны, которые будто предвещали скорое увядание. Он собрал учеников и отправился с ними в путешествие по Китаю, но никто из правителей не желал слушать старца. Годы жизни Конфуция неотвратимо клонились к закату.

Возвратившись домой, он сказал последователям, что пришел его черед, и слег в постель. Скончался философ в 479-м году, разменяв восьмой десяток. Похоронили его в высоком кургане, вокруг которого вскоре образовалась деревня Кунг-ли, где жил его внук Тси-кунг. Говорят, что высохшее дерево с этого кургана до сих пор хранится как святыня.

Дальнейшая судьба конфуцианского учения: память о величайшем китайском мудреце прошлого

Сразу же после кончины мудреца его учение не стало популярным. Его образ вводится в классическую китайскую философию постепенно. Только ко времени правления династии Хань, которая жила в Поднебесной приблизительно на заре нашей эры, он стал считаться не только учителем или политиком, но и полубогом, законодателем и «отцом народа».

Во времена Троецарствия (240-е годы нашей эры) за Конфуцием окончательно закрепился аристократический титул вана, а в начале шестнадцатого века его стали называть «величайшим мудрецом из мудрецов прошлого».

В XVII веке в Европе неожиданно возникла мода на все китайское, тогда конфуцианство проникло и в эту часть света. Им интересовались такие великие умы, как Готфрид Лейбниц, Маттео Риччи, Николя Мальбранш и Иоганн Готфрид Гердер. Гегель же в своих лекциях отмечает, что учение Конфуция – сбор банальностей, которые известны всем.

Мудрецу приписывают авторство множества книг, однако ученые считают, что сам он точно написал одну – «Беседы и суждения» («Лунь юй»). После того как была внедрена система экзаменов в Поднебесной, великому систематику и ученому было выстроенно множество памятников и храмов в городах Тайчжуне, Цюйфу, а также в Шанхае и Пекине. История его жизни отражена в художественных и документальных кинолентах. Многие литераторы тоже устремили свое внимание на его персону. К примеру, дипломат и писатель Павел Степанович Попов собрал его мудрые речи в единую книгу, которая была опубликована на русском языке.

Мудрые афоризмы и меткие высказывания Конфуция

Если ты начал кого-то ненавидеть, значит ты уже проиграл.

Самое великое дело может сгубить несдержанность в мелочах.

Прежде чем задумать месть, выкопай сразу две могилы.

Людям свойственно принимать советы по капле, а раздавать по ведру.

Жизнь проста, но каждый усложняет ее, как может.

Если тебе плюют в спину, не расстраивайся. Это означает, что ты опередил обидчиков.